Реинкарнация [СИ]

Два помоста по обе стороны ворот для возможной охраны, они присмотрели еще утром. Были помосты довольно длинными, и вполне удобными. На них и ночным сторожам, было бы вольготно, и их небольшой компании места было более чем достаточно. Располагались они на метр ниже среза изгороди, так что и защита от стены была, и обзор ничего не загораживало. Собрались на правом от ворот помосте. Тут же обнаружились и такие же светильники, что были на домах.

Светильники разогнали тьму перед воротами, но она же стала плотней за пределами круга света. И там кто-то был, Стас это чувствовал. И этот кто-то сейчас пристально рассматривал их.

Глава 10

Ждать неизвестного, не лучшее времяпровождение. А когда ждешь того, что стало твоим кошмаром, нервы и вовсе натянуты как струны.

Диана и Женя еще не слышали этого зверя, и жизнь он им не портил. Да и Марина, его первая жертва, могла судить об этой твари лишь по отдаленному вою вчера вечером, остальные ее воспоминания были стерты. Но вот у Стаса к этой зверюге был личный счет. Та бессонная ночь, тот липкий страх, та беспомощность, похожая на предательство… он ничего этого не забыл. Не забыл он и сжавшееся в комок от страха тельце девушки у него на руках, и тот ее безумный взгляд, что сводил с ума одной только мыслью — что это навсегда.

Но главное было даже не это. Главным был тот страх, что поселился в душе и не давал спокойно жить. Страх, что разъедал изнутри, копошился в ней темным комком плохих предчувствий, напоминал о себе короткими вспышками воспоминаний, напрочь портившими настроение. Это был его страх, и его враг, и пыткой было даже не ожидание зверя, а мысль что он не придет, а страх так и останется.

Возможно, именно потому, что Стас так неистово ждал эту тварь, он и почувствовал ее взгляд до того, как ее увидели остальные. Неприятный надо сказать взгляд, глубокий. Вот вроде еще ничего не произошло, а ты уже чувствуешь его, уже волосы непроизвольно встают дыбом и в душе зарождается холод.

— Он здесь, — уверенно сказал Стас. И словно услышав его, зверь показался на границе света.

Крупный, не меньше медведя, с огромной уродливой мордой волк… нет, не волк — волколак. Именно так — «молодой волколак» воспринимался этот зверь странной системой ментального определения существ этого мира.

Зверь утробно зарычал и замер. Наклонил морду к земле, словно принюхиваясь, блеснули красным глаза, но ближе зверь уже не шел.

— Метров пятьдесят, — прикинул расстояние Стас, — заклинаниями с такого расстояния его не достать.

Словно прочитав его мысли, волколак еще раз глухо рыкнул и по косой траектории немного приблизился, забирая влево.

— Чувствует сука, чем тут пахнет, — зло произнес Павел.

— Чувствует, и ближе не подойдет, — в тон ему ответил Стас.

Теперь он знал, даже не догадывался, а знал, что вопреки игровым канонам этот зверь не нападет просто так. Не нападет, потому что это не игра, и он не настолько глуп, чтобы вот так бросаться под ограду на верную смерть. Он умен, достаточно умен чтобы быть не жертвой, а охотником, и простого решения в этой битве не будет.

А волколак между тем остановился, и пошел обратно вдоль ограды, не приближаясь к ней на достаточное для заклинания расстояние. Он дразнил их, показывал себя, примеривался к каждому из них, словно говоря — мы еще встретимся. И от этого становилось еще хуже. Он не был сейчас жертвой, наоборот, именно он всем своим видом говорил им, что хозяин тут он, а они лишь куски мяса, временно спрятавшиеся от него на недосягаемом пока расстоянии.

И это злило Стаса, неимоверно злило. Пришли посмотреть… а выходило, что пришли, чтобы еще раз убедиться, насколько они перед ним беспомощны.

— Ну уж нет, — с этой мыслью пришла злость, — не для того он сюда шел, чтобы этот зверь вот так изучал их как будущее меню, нагоняя страх. Он шел сюда драться. Драться и победить, даже не зверя, а собственный страх.

— Прикрой, — это все что сказал Стас Павлу перепрыгивая через забор. И прыгал он осознанно, даже понимая, что вернуться в деревню через ворота, возможно и не придется, а придется встать у столба привязки. Но так было нужно, нужно потому что жизнь в страхе, это не жизнь, это мученье, унизительное поганое существование… но не жизнь.

Несмотря на вполне приличную высоту забора, приземлился довольно мягко. Да он в данный момент и не думал, что прыжок с высоты второго этажа это что-то серьезное, все его естество сейчас было сосредоточенно только на сером хищнике, столь нагло решившем объявить себя здесь хозяином.

Стас считал, что ему придется еще сблизится с ним, но нет, едва его ноги коснулись земли, зверь с глухим рыком бросился вперед.

Стас ждал, ждал до последнего, подпуская волколака поближе. Ждал, гоня от себя ужас грозивший затопить сознание, — еще, еще немного, чтобы ребята били наверняка. Эта тварь должна была умереть, и цена уже была не важна.