Рейнтри. Призраки

Она знала сердце, которое скрывалось под этой решительной внешностью. Твердое? Иногда. Суровое? Да, когда не следовало прощать. Черствое? Никогда.

— Что случилось? — спросила она, встав рядом и облокотившись на поручни.

Он не стал ходить вокруг да около.

— Я хочу, чтобы ты оставила работу, но думаю, ты не согласишься.

— Ты прав, — ответила она. — По крайней мере, не в ближайшем будущем. Мне понадобится время, чтобы приспособиться к переменам. Все произошло слишком быстро.

— Это еще мягко сказано.

Она склонила голову к его руке и замерла, наслаждаясь видом океана.

— Я полицейский, точно так же, как и ты, Гидеон. Я не могу бросить работу ради детей, вязания и готовки, пока ты будешь делать то, что делаешь. Полицейские, как и все остальные, вполне могут иметь детей. У нас все получится.

— Ты заговариваешь мне зубы.

— Привыкай.

— Почему я должен привыкать, когда у меня более чем достаточно денег, чтобы ты могла не работать?

— Если бы деньги имели к этому какое-то отношение, ты бы тоже не работал. Мы делаем это не только из-за зарплаты.

Его губы немного сжались, затем он продолжил:

— Я знаю, ты полагаешь, будто ничем не отличаешься от любого другого полицейского, но это не так. Ты моя, и я не хочу тебя потерять.

— Я упрямая, — ответила она.

— Ты хрупкая.

— Нет, — не сдавалась она.

— Драгоценная вещь всегда хрупкая.

Она не смогла ответить немедленно, поскольку от этого утверждения у нее перехватило дыхание. Она никогда не ожидала услышать от него слово «драгоценная» , и все же он использовал его, пусть и неохотно.

Как будто пытаясь отвлечь ее мысли от этого предмета, он добавил:

— В самом начале я стал спать с тобой, чтобы ты попросила перевода.

— Знаю, — беззлобно ответила она.

— Мы просто подняли ставки, Мунбим. Ты больше не можешь оставаться моим напарником, а кому-то другому я тебя не доверю.

Хоуп сделала глоток кофе.

— Давай не будем спорить, не сегодня.

Каменное выражение его лица немного смягчилось.

— Кажется, ты говорила, что я занятный, когда злюсь.

Она рассмеялась.

— Так и есть. И все равно не хочу с тобой сегодня спорить.

— Почему нет?

Правда. Ничего кроме правды.

— Потому что сейчас я чувствую себя слишком хорошо и не хочу это испортить.

Он обнял ее одной рукой.

— С рождением ребенка Рейнтри приходят кое-какие способности. Ты станешь быстрее выздоравливать, дольше жить, меньше болеть. У тебя и наших детей, каких только мы ни родим, будут защитные амулеты, я прослежу за этим. И тем не менее, если бы я мог, то запер бы тебя в таком месте, где ты всегда была бы в безопасности. В месте, где никто никогда не сможет навредить тебе или Эмме.

— И где же это место, Гидеон?

Он не ответил, потому что на этот вопросне было ответа: такого места не существовало.

— Кроме того, — сказала она, — Я должна помочь тебе упрятать за решетку Фрэнка Стайлза. Знать, что это он — прекрасно, но нам нужны доказательства.

Он, казалось, с готовностью перевел беседу на дела. Его работу по поимке чудовищ.

— Ничего нет. Он сжег дом дотла после того, как убил Джонни Рэя Блэка. У нас нет никаких доказательств.

— Тогда нам нужно чистосердечное признание или свидетель.

— Их я также не сумел получить.

Она улыбнулась ему.

— Ты еще не дал мне шанса попробовать. Мне очень хорошо удается добиваться признаний.

Он почти улыбнулся.

— Держу пари, так и есть.

Она пристально вглядывалась в океан, впитывая его красоту, как будто тоже могла буквально насыщаться его мощью через кожу. Как могло это место так быстро стать для нее родным? Но дело было не в доме и не в пляже. Гидеон. Гидеон Рейнтри стал ее домом.

Это была странно успокаивающая и одновременно пугающая мысль, подобно перспективе материнства и всему, что ей сопутствует.

Глава 14

Полдень субботы

Они не нашли никакой информации об автомобиле Табби. Гидеон оставил Чарли копать дальше, надеясь узнать хоть что-то полезное, а сам направился в мотель.

Комната, где погибла Лили Кларк, была опечатана. Со дня ее смерти здесь не было никого, кроме криминалистов. Дух парил в углу комнаты, непрозрачный и сердитый.

Хоуп утверждала, что не наделена абсолютно никакими сверхъестественными способностями и, тем не менее, стоя позади него, потирала руки, как будто в столь теплый день спасалась от озноба. Она ощущала здесь гнев и печаль, чувствовала все еще витавшую тут жестокость.

— Вы сказали, что доберетесь до нее, — выпалила Лили настолько разъяренно, что ее образ замерцал.

— Я работаю над этим, — тихо ответил Гидеон.

Хоуп слушала, держась позади него на расстоянии пары шагов. Он вынужден был признать, что приятно не скрывать свои способности. И удобно иметь возможность говорить с Лили, не придумывая всякие хитрости, чтобы заставить напарника покинуть комнату, или не притворяясь, будто разговариваешь сам с собой.

— Табби провела в этой комнате много времени, — тихо произнесла Хоуп. — Знать, что она убила Лили Кларк уже хорошо, но нам нужны вещественные доказательства. Здесь должно что-то остаться. Хоть какие-то улики.

— Она осторожна, — сказал Гидеон, подходя к краю кровати.