Рейс 307

– Место, в котором мы находимся, трудно найти на карте, а может быть и невозможно. Земля, на которой мы стоим – представляет из себя, круглый остров, вокруг которого бездонная пропасть. Поверьте, мы со вторым пилотом видели это своими глазами, облетев его вокруг. Так, что идти нам особенно некуда. Вокруг нашего острова есть и другие, похожие острова, облететь все у нас не хватило топлива, но над некоторыми мы полетали. И знаете, что увидели? – Студент выдержал паузу.

– Говори уже! – Вспылил краснолицый.

Студент поведал про старинную карету, скафандр космонавта, ладью викингов и другие невероятные находки, которые могли бы встретиться вместе только в музее.

Пока студент рассказывал, учительница присела на корточки, облокотившись спиной на стелу, и закрыла глаза. Со стороны казалось, что она медитирует.

– Что это? – Выкрикнула рыжая студентка, смотревшая на неё в этот момент.

Все повернулись в сторону стелы. Увиденное, заставило их замереть, словно под гипнозом.

Из тела учительницы выходил светло-зелёный пар, который завивался вокруг стелы, поднимаясь вверх.

– Что это? – Люди начали подходить ближе.

Учительница открыла глаза. Зелёное свечение тут же исчезло.

– Что это было? Бородин присел на корточки перед Настей.

– Дело в том, – начала Настя, что когда студент падал со стелы, – она показала на Живцова, – я заметила вокруг него странное свечение, которое, как бы связывало его со стелой. Студент обмолвился, что перед падением в чём то покаялся. Я просто решила проверить. Вот и всё.

– Но что вас натолкнуло на эту мысль? – Не успокаивался профессор.

Учительница отодвинулась от стелы и показала Бородину малозаметную надпись, нацарапанную на немецком языке.

– Если я не ошибаюсь, то в переводе с немецкого это будет «выход». – Бородин встал. – Выход?

– Вы не ошибаетесь, профессор, я изучала немецкий.

– Но каким образом?

– Ну, допустим мы и попали то сюда не простым способом, – вступил в их диалог Максим, стало быть, и выбираться придётся необычно. Тем более, что как мы уже поняли, по земле нам не уйти.

– И что вы предлагаете? – Краснолицый не , стесняясь отпил из бутылки коньяка.

– Когда я летел вниз, – признался студент, я почувствовал, что какая-то сила меня поддерживает. Дамочка права. Что-то в этой каменной стреле есть, помимо её странного происхождения.

– И что же станем делать, – не успокаивался бизнесмен. – Сядем в кружок, возьмёмся за ручки и будем хором причитать?

– Ну, зачем же причитать, спокойно начала Настя, – каждому человеку в мире есть в чём покаяться.

– Каждому, говорите? Ну и где же вам, такой молодой или им, – краснолицый показал на студентов, – удалось оп жизни стратить?

– Моя вина в том, что переехав в город, я оставила в деревне мать, одну. Мама просила меня остаться, но я твёрдо решила перебраться в город. Город был далеко от деревни и ездить к маме на выходные я не могла, всё ждала отпуска. Потом у меня появился молодой человек. Отпуск на море пролетел удивительно быстро. В том году к маме я так и не попала, а месяца через три получила от председателя телеграмму – мамы не стало. Мой молодой человек успокаивал меня – мол это жизнь, люди рождаются и умирают… Если бы я не поехала на это море, если бы провела отпуск с мамой – тогда может быть всё бы было иначе.

– Мне тоже есть о чём сожалеть, – вышла вперёд бизнесвумен. Помнишь, Настя, моего мужа Серёгу? Так вот сообщают мне как-то что Серёжа мой в больнице, после серьёзного ДТП, приезжаю, беседую с врачами, а врач меня и спрашивает: а кем вам приходится гражданка такая-то, сидевшая с ним на пассажирском кресле? Когда Сергей пришёл в себя, то не устоял перед моим допросом и признался в своей неверности. Я его бросила тогда, прямо в больнице. Я знала, что он нуждался в моей помощи, и бросила.

Студенты сбились в кучку, из неё вышел один.

– Мы довели преподавателя до инфаркта, невесело продекламировал он и вернулся к собратьям.

– Ну, ладно, – собрался с духом краснолицый и снова отпил коньяк. – Я виновен в гибели ста двадцати человек. Да, да. Нет, вы не подумайте, – я не серийный убийца. Помните мост через Туземь, тот самый, который обрушился? Я был главным прорабом по строительству. Половина моста было уже готово, но мы не укладывались в смету. Вначале выделенных денег хватало с лихвой, но в процессе строительства они, как у нас принято, куда-то подевались. Я получил от начальства не гласное распоряжение достраивать любыми путями. На кону стояла моя должность.

Пришлось сэкономить на цементе и арматуре. Результат вам известен.

В небе продолжали клубиться чёрные тучи, напоминающие огромных змей, связавшихся в клубки, то и дел облизующих землю своими огненными языками.

Из-за кустов вышел, запыхавшийся, второй пилот.

– Всё. Опоздали! Ни лодки, ни людей.

– Если предметы переносятся обратно в то место, откуда прибыли, профессор погладил бороду, то наши друзья, я полагаю, сейчас где-то в 1945 году.

– Так это же Вторая Мировая, – выпалил Живцов.