Рейс продолжается

Стоит ли его описывать? Весь? От звонка до звонка? Вдруг вам станет скучно? Упомяну лишь некоторые эпизоды этого рабочего дня. Например, занятия по самбо.

Не упрекайте меня в незнании спортивной терминологии. Именно — занятия по самбо, а не по борьбе самбо. Борьба самбо освобождена от опасных приемов, потому это и вид спорта, в ней можно соревноваться. А самбо включает много приемов опасных, не для меня, разумеется, — для моего противника, что вполне нормально, поскольку приемы самбо в отличие от приемов борьбы самбо применяются не к другу-сопернику на ковре, а к вполне реальному противнику-преступнику. На асфальте улицы, в глухом лесу, на полу «малины» или мало ли где еще… Нас немного, занимающихся, но мы — специалисты. Я, например, Коршунов, Тверской, Рунов — имеем звание мастера спорта, остальные — перворазрядники.

Кстати, первый разряд у меня еще по нескольким видам спорта — по вольной борьбе, например, по боксу, по стрельбе, по легкой атлетике, ну, а уж вторых и третьих — не сосчитать.

Не подумайте только, что я хвастаюсь. У остальных ребят такая же картина. И здесь нет ничего удивительного, в конце концов, нас специально отбирали.

Наш инструктор Чунаков — супермастер, теоретик, профессор своего дела. Но он и действительно профессор на кафедре в Инфизкульте. И не только теоретик — шестикратный чемпион страны, заслуженный мастер спорта, судья Международной категории. Во время войны самбо не раз спасало ему жизнь в тылу врага и унесло немало жизней этих врагов.

Он в тренировочном костюме, в очках, с блокнотом в руке.

Тренировка продолжается два часа.

Мы разминаемся, работаем со штангой, на гимнастических снарядах, укрепляем отдельные части руки — ребро ладони, пальцы, запястье.

Ударом ноги поражаем силуэты. Каждый раз, когда удар точен и достаточно силен, зажигается лампочка. Бьем мешок с песком, грушу. Сражаемся с механическим манекеном. Это хитрая штука — ударишь его и никогда не знаешь, как он отреагирует своей, одетой в кожаную перчатку, стальной рукой. Чуть зазеваешься и такую оплеуху схватишь, что в ушах зазвенит.

Начинается единоборство. Мы разбиваемся на пары и несколько минут занимаемся борьбой самбо. Строго по правилам.

Потом один берет нож, палку, «пистолет», а другой обезоруживает его. Затем меняемся местами. Следующий номер программы — двое на одного, трое, четверо на одного, пятеро, шестеро на двоих…

Учимся вязать преступника, доставлять — одного или двух, боремся, стоя на одной ноге, с одной недействующей «поврежденной» рукой, с завязанными глазами, со связанными ногами одними руками или со связанными руками одними ногами.

Учимся бороться против преступника, вооруженного не только ножом или пистолетом, но и штыком, саблей, автоматом, винтовкой, стулом, табуреткой, дубинкой, цепью, бутылкой с отбитым донышком… Словом, всем, что может служить оружием.

Чунаков хорошо поставленным негромким голосом по-профессорски ясно и логично объясняет каждый прием, его «теоретическое обоснование», «конструкцию», составные элементы, последовательность проведения.

Потом все это показывает — точно, безупречно, ясно. Сначала медленно, потом молниеносно, неотразимо. Он больше чем вдвое старше любого из нас, но сохранил поразительную быстроту реакции, силу и резкость. А главное, какой он «техник»! Виртуоз!

После тренировки отдыхаем, долго плескаемся в душе, некоторые идут в бассейн.

Вы не подумайте, что наша физическая подготовка сводится к такой вот тренировке.

Нет. Мы занимаемся легкой атлетикой на стадионе, и не только толканием ядра или метанием копья. Я, например, беру высоту сто восемьдесят пять сантиметров, что при моем росте и весе не так уж плохо, люблю бег с барьерами. Здорово развивает гибкость. Между прочим, если хочешь попасть ногой в голову стовосьмидесятисантиметрового силуэта, нужна гибкость незаурядная. Во всяком случае шпагат и так и с прыжка мы делаем не хуже любой балерины. Ходим плавать, прыгать с вышки, играем в футбол, баскетбол, волейбол, зимой в хоккей. А на лыжах устраиваем гонки и на пятнадцать и на тридцать километров. Не прогулку, не поход, а именно гонку на время, на разряд, чтобы выкладываться до конца. Ну, и, конечно, биатлон.

Я как-то прикинул — наверное, нет ни одного вида спорта, которым бы мы не занимались. Разве что художественная гимнастика и фигурное катание, да и то на каток ходим.

О том, что все мы мотоциклисты и автомобилисты, я уж не говорю. Правда, личных автомобилей у нас нет, у Коршунова только «Запорожец» — как раз подходяще при его росте и весе за сто килограммов. Рунов все время предлагает сделать ему фигурное отверстие в крыше, чтоб он мог сидеть за рулем, не сгибая головы.

А мотоциклы у многих есть, у меня только нет — на другое деньги потратил — на Ленину шубку. Когда принес домой, она долго плакала, так и не ясно — от радости или от сочувствия ко мне, что я от мотоцикла ради нее отказался. Но все же ей двадцать пять стукнуло — не каждый год такое!