Рейс туда и обратно

— Иду-иду! — послышался задыхающийся басок Гаванева. — Не волнуйтесь, чиф, через минуту наш Ли запляшет. Подумаешь — нокаут! А у меня дела поважнее. У одного мореплавателя кость в горле, закрытый перелом пальца у моториста Рауля и фурункул в ухе у матроса. Фурункул надо вскрыть, а то может и оглохнуть парнишка...

«Фурункул в ухе, фурункул!.. А у меня — Томми, который признал в Юрике своего отца и наверняка дальнейшее плавание решил совершить не с «Эльдорадо», а с нами», — размышлял Русов. Была уже ночь, и он совершал обычный обход танкера. Посторонний на борту судна! Как быть? Как доложить о неожиданной ситуации капитану? Того совсем головная боль замучила, а тут еще... Да, вот ведь ситуация! «Папа» Юрик заперся с «сыном» в каюте, крикнув Русову через дверь, что отопрет ее лишь тогда, когда танкер выйдет в море. Скандал! Собственно говоря, местные власти и не выпустят «Пассат» в море с человеком, не вписанным в судовую роль... Ломать дверь? Забирать мальчишку силой?

Закутавшись в одеяла, мерзли на палубе матросы, несли свою противопожарную вахту. Что за край! Что за холодная, просто прямо-таки ледяная ночь.

А с «Эльдорадо» слышалась музыка, то и дело раздавались возбужденные голоса, крики, смех и взвизгивание женщин. Несколько раз на ботдек выбегал китаец Ли и кричал в темноту: «Томми! Вернись!» Действительно, Гаванев его быстро привел в чувство, поставил на место выбитую великолепным ударом Юрика нижнюю челюсть. Ну, Юрик! Да их там и отличному боксу обучают. Русов помотал головой, он так естественно и просто думал о Юрике как о инопланетянине...

В машинном отделении слышался звук металла: воспользовавшись стоянкой, стармех Володин ремонтировал масляный сепаратор, кажется, с начала стоянки он и его ребята так и не поднимались на палубу и ничего не слышали еще о конфликте... Юрик, Юрик... Как же быть?..

Русов подошел к отсеку, где расположен лазарет, и услышал тихие голоса. Толкнул дверь, вошел и удивленно замер на комингсе: в каюте доктора были старпом с «Эльдорадо» и юная черноволосая женщина, вжавшаяся в уголок дивана. Она поглядела на Русова большими зелеными глазами, и по спине того прокатился ледяной холодок: так была похожа она на Гемму! Чувствуя, как слабеют ноги, Русов сел в кресло, а доктор, взглянув в его побледневшее лицо, налил в стакан воды.

В этот же момент дверь каюты распахнулась, и вошел Юрик, который вел, положив руку на узенькое плечо дек-боя с «Эльдорадо» Томми. И Русов увидел вдруг, как легко соскользнула с дивана женщина, как она с уважением и каким-то особым почтением посмотрела в лицо Юрика, а тот кивнул ей слегка, как командир кивает подчиненному, находящемуся при исполнении служебных обязанностей. И на то обратил он внимание, что и доктор Анатолий Петрович Гаванев быстро поднялся со стула, и Юрик тоже ему кивнул. Заметив взгляд Русова, Гаванев как бы смутился и сел за стол, а старпом «Эльдорадо», взяв женщину за руку, вышел из каюты.

— Док, я приготовил Тему кое-какую одежонку, но он грязен, как крокодиленок, вылезший из ила, — сказал Юрик. — Пускай помоется в твоем душе. Сведи туда мальчика.

— Идем, Томми, — позвал доктор юнгу. — Идем, милый.

Проходя мимо Русова, Томми внимательно и спокойно, будто изучая, посмотрел на Русова, а тот поглядел на него. Мальчик был белоголов, лицо симпатичное, глаза не зеленые, а серые, но по телу разбросаны темные мушки, кажется, напоминающие созвездие Северная Корона... Русов выпил воды, усмехнулся: все ему что-то кажется! Из любых «мушек» на теле при желании можно составить очертания любого созвездия! И тут же нахмурился — эта женщина... Откуда она?

— Юрик, ты мне и не говорил, что знаешь английский, — сказал Русов.

— А я его и не знал, — невозмутимо ответил Юрик. — Но потребовалось, и я изучил этот язык за два часа. Надо сказать вам, Николай Владимирович, это были очень трудные два часа! Чертов китаец лупил Томми, а мне, чтобы войти в контакт с ним — ведь я надеялся решить вопрос мирным образом, — мне, Русов, надо было перелистать словарь в тридцать тысяч слов и учебник.

— К-ха!.. — Русов поставил стакан на стол. — Значит, если тебе понадобится изучить немецкий или испанский, то...

— В спокойной обстановке на это уйдет не более пяти часов.

Из душевой появился доктор и, не дожидаясь расспросов Русова, сообщил:

— Принял сегодня шестнадцать больных с «Эльдорадо». Механик неделю работал с закрытым переломом указательного пальца левой руки! Наложил шину, подлечил моряка, а кроме того, вскрыл фурункул, вправил челюсть, вытащил глубоко засевшую в мякоть стопы правой ноги занозу, вырвал зуб, вытянул из горла рыбью кость...

— Что это за женщина?

— Да жена старпома с «Эльдорадо», — ответил Гаванев и, как показалось Русову, незаметно переглянулся с Юриком: — Три года в замужестве, но нет детей. Консультировались в разных портах, вот решили и со мной поговорить.

— Ну и?..

— И Гаванев сказал им, что детей у них не будет, — ответил за доктора Юрик и поднял глаза на Русова: — Ведь это женщина с Геммы, и она не может родить от землянина.