Рейтар

Нехитрые и грубые шутки, нарочитая раскрепощенность и показное доминирование – непреложные спутники солдат во все века. И чем ближе бой, тем грубее шутки, тем разговоры громче, это позволяет заглушить страх. Мало кому хочется умирать в одиночестве и тишине.

На «Грохе», за всей бравадой и весельем, явственно ощущался сырой запах могилы. Это заметил не только Гарин.

– Сдается мне, – сказал Одегард. – Мы попали не в самую лучшую историю.

Гарин лишь еле слышно «угукнул», не желая развивать тему. Всему свое время, пока ничего не понятно.

Они дошли до конца палубы, где из пола в потолок уходили гудящие столбы вентиляции, а пол вибрировал от работающих генераторов искусственной гравитации. Это была техническая зона палубы, обычно нежилая, но офицер остановился, указал на огороженный силовыми стенками угол.

– Расположитесь здесь. Других мест нет.

Контракторы с неудовольствием осмотрелись.

– А чего не в сортире? – раздраженно похлопал ногой по подсыхающей лужице Хьюз.

Кирасир холодно посмотрел на рейтара, так же холодно ответил:

– Потому что гальюн переполнен твоими остротами, матрос. Повторяю – других мест нет.

Он повернулся к Гарину:

– Рэй-сержант, напомните подчиненному о порядке уставных отношений.

И добавил уже мягче:

– Здесь все в равных условиях, такова ситуация. Изучите информационный пакет, его уже переслали на ваши устройства. По всем вопросам обращайтесь к вахтенному офицеру. Ко мне есть вопросы?

Он выразительно покосился на Хьюза.

Вопросов было столько, что все предпочли промолчать.

Кирасир кивнул Юрию, устало поморщился и убыл восвояси. Все взоры обратились к Гарину.

– Обустраиваемся, – приказал Гарин. – Рэнт, Тихомир, соберите оружейную пирамиду. Одучи, Боб, займитесь спальными бустерами. Рэй, найди вахтенного, узнай, где можно вывесить скафандры, иначе опять трубки залипнут. Ну и так, спроси где тут что. Я пока в радиорубку.

– Одучи хочет довольствие, – напомнил урсулит, вытряхивая из сумки вещи.

– Само собой, – кивнул Юрий.

Следующие два часа Гарин провел в блужданиях по крейсеру. Первым дело посетил радиорубку, хотя и не сразу ее нашел. При входе его просканировали, сверили сигнал «свой-чужой» с временной тату, нанесенной на шею всем контракторам по прибытии на крейсер. Лишь после этого допустили к общественному терминалу, с которого Юрий отправил в рейтарский центр «Сфорца» информационный пакет о прибытии на новое место дислокации, прикрепив идентификатор «Гроха». С отправкой сообщения пришлось повозиться – терминал был настроен на нейроконтакт, а ручной интерфейс отличался от того, что Гарин видел раньше. В конце концов, Юрию удалось сформировать пакет и благополучно «выстрелить» им в эфир.

После радиорубки Юрий наведался к интенданту. Невысокий капитан-лейтенант, чем-то похожий на интенданта «Полыни» Ксинга, сначала никак не мог взять в толк, кто такой Гарин и откуда на его голову свалилось еще шесть человек, нуждающихся в довольствии. Дважды сверившись с обновленным списком личного состава, состроил кислую мину и принялся вносить контракторов в базу складов, ворча и причитая. Из его реплик стало ясно, что рейтары не первые, пополнившие штат крейсера, что народ уже девать некуда, по головам ходят, а «Грох», так то, не резиновый. Естественно, в случае чего крайним сделают интенданта, а тут вообще хрен за чем уследишь, запасы тают на глазах, пополнять негде, но, слава Императору, лететь осталось недолго.

В какой-то момент Юрий заметил, что интендант вместо усиленного выписывает его бойцам обычный рацион. На замечание офицер ответил раздраженно, ткнув пальцем в комментарии к штатному расписанию, в котором группа Гарина числилась как «обслуживающая». На возражение, что рейтары имеют оперативно-боевую квалификацию, кирасир развел руками и посоветовал разбираться с командиром сводных сил быстрого реагирования полковником Шишкевичем.

Несколько обескураженный, Гарин попробовал найти полковника, но дальше вахты офицерской палубы его не пустили, пояснив, что «главный десантник корабля» убыл с обходом. Решив зайти позже, Юрий вернулся обратно на жилую палубу.

То, что он увидел с порога, заставило нахмуриться и ускорить шаг.

Возле их секции сгрудился десяток десантников, они возбужденно размахивали руками и что-то выкрикивали. Над ними возвышался разъяренный Одучи с торчащей на холке шерстью и прижатыми ушами, на его спине кляксой темнело влажное пятно. За урсулитом виднелись Рэй и Ярвис, их лица не предвещали ничего хорошего.

– Ты вовремя, – словно из-под земли появился Боб и зашагал рядом. – Растолкуй этим придуркам…

– Что случилось?

– Наши с десантурой сцепились.

– Чего не поделили?

– Те в Одучи бутылку бросили. Сначала кричали «огарки» и «мазута», хотели чтобы мы их пустые оружейные ящики унесли. Мы их послали. Ну и вот…

Урсулит угрожающе дернулся, толпа азартно заголосила. Что-то гортанно выкрикнул Одегард.

Гарин бесцеремонно оттолкнул ближайшего матроса, вклинился в толпу и протиснулся к середине.