Рейтар

Десятки лиц, десятки рук, десятки всевозможных тел – Ирби всего лишь подрядчик, берущий их напрокат. В чьи-то «оболочки» он переписывался полностью, стирая личность былого владельца, в чьи-то входил по договоренности, на время блокируя сознание носителя. Но никогда не ассоциировал себя с ними, всегда удерживал барьер между собственным «я» и тем обликом, в который перекинулся.

Судя по всему, барьер дал течь. И теперь по ночам что-то будило Ирби, заставляя подолгу пялиться в чужой потолок чужими глазами.

Проклятое подсознание, наполненное слабостями и детскими страхами. Словно сошедший с ума часовой, поднимающий тревогу по поводу и без.

Ирби расправил плечи, встал с кровати и прошлепал босыми ногами к панорамному окну, за которым медленно проплывал серебристый диск Оберона.[1]

В темном стекле он вновь встретил свое отражение. Встретил и на миг напрягся, не узнав. В голове звякнул маленький колокольчик. Чертов часовой из подсознания все никак не унимался!

Хлопнув себя по щеке, Ирби разогнал дурные мысли и пошел в душ. Раз уж не получалось спать, он проведет время с пользой.

Земной кофе был слишком горьким для гражданина Рхеи, но Ирби терпеливо потягивал напиток из пузатой чашки, перебирая взглядом скопившиеся за день файлы. Пробежался по новостным «галочкам».

«Красной линией» через все сюжеты тянулся военный конфликт Империи с Содружеством. Аналитики всех мастей обсуждали внезапную агрессию Рхеи, в одночасье превратившей многолетнее «холодное» противостояние в «горячую» войну. Информационные креаторы рисовали графики развития противостояния, сыпали цифрами и прогнозами. Красочные видоеобзоры транслировали победоносные боевые действия Имперских войск.

Представитель Академии ксенологии напоминал, что отношения с Содружеством не задались еще с первого контакта. Утверждал, что в развязывании войны виновата неустойчивая политическая ситуации внутри самой Рхеи – молодые политики в Высшем Совете попыталась ограничить полномочия религиозной верхушки, которая в последние годы несколько утратила свое ультимативное влияние. Та, в свою очередь, объявила «священную войну» соседней Империи, планируя тем самым сплотить нацию вокруг себя.

Специалист какого-то аналитического центра в пику академику доказывал, что причины войны – в агрессивной внешней политике Рхеи и в утрате Империей авторитета перед своими удаленными колониями. Говорил о множественных сепаратистских настроениях, приводил в пример аджайских борцов за независимость – радианов.

Официальный канал вооруженных сил показывал проходящую сквозь Арку эскадрилью звездолетов, направляющуюся на помощь силам планетарной обороны колонии Новые Огни в системе Седьмая Протея. Помимо десантно-штурмовых фрегатов и крейсера поддержки на трансфер заходил гордость флота, один из семи состоящих на вооружении линкоров – сверхтяжелый «Улу Тойон». Камера стремительно пронеслась вдоль кормы громадного корабля, скользя между боевых надстроек и орудийных башен.

Военный обозреватель с помощью виртуального проектирования разбирал ход боев за систему Карпенко. По мановению его руки в атаку двинулись танковые клинья, пересекая пепельный каньон, а с небес спускались катера огневой поддержки. Им навстречу из-за горизонта поднялись росчерки зенитных ракет, из-под земли выползли похожие на крабов противотанковые самоходки. Все это сопровождалось пояснительными комментариями обозревателя, таблицами со сводной характеристикой машин, замечаниями и предположениями.

Частный паблик-канал транслировал музыкальные клипы, собранные из записей личных камер военнослужащих. Здесь улыбались надевающие скафандр десантники, совершали головокружительные пируэты всеатмосферные истребители гусар, шутили друг над другом солдаты планетарной обороны, мчалась куда-то в клубах пыли техника, стреляли орудия и сменялись разнообразные ландшафты и виды звездного неба.

В одном сюжете продемонстрировали захваченный в плен разведывательный корвет Содружества. Ирби без труда узнал знакомый тарелкообразный силуэт «Четса» – точно на таком же он когда-то прибыл на окраину Империи, откуда и начал свою работу. У звездолета были разрушены «маковки» защитного поля и зияла рваная дыра в районе маршевых двигателей.

Ирби смахнул новости, нашел взглядом приветливо светящийся шарик почтового «одуванчика» и зашел в личное пространство. Среди небольшого количества сообщений мигал прямоугольник с пометкой «Хайн».

Положение доверенного лица кандидата в сенаторы позволяло Ирби делать некоторые запросы легально, все списывалось на вопросы безопасности. Поэтому он без стеснения тратил деньги фонда Аладьева на оплату услуг хэдхантеров, способных раздобыть информацию о ком угодно. Одним из таких и был Хайн, сгорбленный человечек с обманчиво безразличным взглядом.

Ирби выделил мигающий прямоугольник, подтвердил, что ознакомлен с условиями работы агента, и раскрыл информационный пакет.