Рейтар

– Ладно, – усмехнулся он. – Вот вам загадка на внимательность. Вы, безусловно, знаете, что в свое время Император раздал ключевые посты, гражданские и военные, своим соратникам из Старой Гвардии. А теперь назовите мне, скольких из них сместили за последний год? Сколько их осталось у руля, готовых поддержать Императора по первому зову?

Валентин на миг опустил глаза, будто вспоминая, потом вернул Ирби ехидную улыбку. Мидео даже не шелохнулась, словно старое чучело птицы, а Эданор углубился в инбу, шевеля губами.

– Не тратьте время, – Ирби многозначительно поднял вверх указательный палец. – На действительно значимых постах осталось лишь трое, их имена вам известны. Остальные не у дел, отправлены в бессрочную отставку.

Он с осуждением покачал головой, укоряя собеседников:

– Вам дается шанс стать частью величайшей истории, господа. А вместо этого мне приходится каждый раз вас уговаривать, убеждать, – Ирби решил ковать железо пока горячо и перешел в атаку. – Я не могу себе позволить каждый раз тратить столько времени на поднятие вашей мотивации. Если что-то для себя решили – делайте. Решили выйти из игры – уходите. Решили поступить по совести и сделать свою работу – тогда хватит разглагольствовать.

– Это называется «диалог», – едко вклинилась Гера. – Общение.

– Гера! – воскликнул Эданор, выпучив глаза на женщину. – Хватит уже!

Ирби долгим взглядом разглядывал лицо форм-дизайнера, но та не стала продолжать.

– Отчитали как студентов, – мягко рассмеялся Булаев. – Мы все поняли, Женя, это просто нервы. Империя ведет войну, из-за этого у госбезопасности развилась паранойя, им всюду видятся шпионы Содружества. Это очень удобно в борьбе с инакомыслящими. Кто нас будет считать, подпавших под законы военного времени?

Ирби внутренне улыбнулся, представляя лица этих тонких душевных натур, узнай они, насколько близок к ним один из «шпионов Содружества». Впрочем, он был уверен, если все верно преподнести, ради свержения Императора они пошли бы и на такое сотрудничество. Впрочем, Валентин слишком сгущал краски – никакого военного положения объявлено не было, по крайней мере, тут, в Метрополии. Да, госбезопасность навострила уши и стала более подозрительной, но никаких массовых репрессий в стране не наблюдалось.

– Нет правды среди могил, – процитировала Мидео. – И мертвых голоса давно забыты… Я не боюсь смерти, Женя. Я давно мертва, как совесть этого государства. Но не смей обвинять меня в малодушии, слышишь? Если надо, я первая подниму с земли камень.

– Все, – Ирби примирительно поднял руки. – Закрыли тему. Извините, если кого-то обидел. У меня катер на Марс через час, давайте уже ближе к делу.

Он был удовлетворен, вновь удалось ввести эту капризную, нестабильную и отчасти оторванную от реальной жизни троицу в работоспособный режим, где Эданор будет трудиться из чувства стыда, Валентин из-за страха упустить возможности, а Гера из желчной злобы. Теперь следовало направить их энергию в нужное ему русло.

Ни через час, ни через два Ирби на катер не успел. Собравшиеся с духом, его «борцы за свободу» отчитывались о сделанном, набрасывали новые мысли и идеи, создавали новую реальность, вторгаясь в святая святых имперских пропагандистов – в сферу виртуальных развлечений.

Гера демонстрировала часть своих проектов, приготовленных для медиа-групп, занимающихся созданием вирт-сериалов прямого действия, подразумевающих прямое участие в сюжете зрителя. Хитрая Мидео вплела в архитектуру декораций визуальные и звуковые маркеры, создающие нужную атмосферу – гнетущие локации в стилистике дворца Императора, злодеи в одеждах с преобладающими цветами Квинта, музыкальный эмбиент с давящими тембрами голосов правителей на фоне. Все завуалированно, внешне безобидно, но раз за разом вызывающее у зрителя однозначно неприятные ассоциации по отношению к власти и лично Суратову. Таким образом менялось бытие обывателя, которое, в свою очередь, меняло сознание.

Компания Булаева, помимо развлекательных программ для молодежи, также занималась подготовкой медиапакетов для дальних колоний, а также для аджайского сектора. В обычный набор программ вставлялись фильмы о борьбе за независимость, передачи о том, что Метрополия забирает большую часть кровно заработанных в колониях ресурсов, ролики о том, как центральная власть унижает и смеется над «недалекими и тупыми» окраинами. Под эгидой «открыть глаза простым людям на циничность и нечистоплотность чиновников», Ирби старался насадить идеи сепаратизма, способных расколоть раздувшуюся на весь Млечный Путь страну.