Рейтинг любви

Библиотека согнула колесом его прямую спину, библиотечная пыль безжалостно проредила густые брови, от обольстительного взгляда остались семейные предания, косая сажень канула в Лету, грудь нараспашку давно уже была надежно согрета старенькими пуловерами и свитерами… Но папа доказал своей жизнью, что можно и должно родителю жить ради собственного чада. До самого гроба, до заключительного вздоха, до последнего взгляда. Аминь.

Положив трубку, Лилия направилась в ванную комнату и уставилась там на себя в зеркало. Ну и чучундра смотрела на нее: рыжие волосы свисают паклями, под глазами тени, взгляд – как у дохлой мойвы, на щеке – след от подушки.

Лилия вспомнила, что поднять настроение можно многими способами, в частности, искусственно улыбнувшись. Она тут же оскалилась, показав себе в зеркале зубы. Ужас! Чучундра превратилась в лошадь.

«Пора принять ванну», – подумала Лилия и стянула с себя ночную сорочку. В этот момент раздался второй телефонный звонок. Пришлось трусить в чем мать родила на кухню.

– Алёу, – более мелодично и загадочно, чем в первый раз, сказала Лилия Горная в трубку.

До чего идиотская картинка – голая баба, мечтающая влезть в теплую воду, стоит на кухне спиной к окну, спина и попа – в мурашках. При всем этом голая баба пытается вести по телефону светскую беседу. На часах 10.12.

– Здрасьте, Лиля, – раздался в трубке казенный голос секретарши Варвары Клон. – Алесь Валерьевич ждет вас сегодня у себя в кабинете ровно в 14.00. Запомнили? В 14.00, у себя в кабинете. В 14.00 у себя в кабинете…

Если бы Лилия Горная замешкалась и не остановила Варвару Клон, та успела бы проговорить про 14.00 и про кабинет Алеся Валерьевича раз двадцать. Но Лилия довольно быстро сориентировалась: плюхнулась голой задницей на холодный табурет и протараторила:

– Спасибо, Варенька, а что случилось? Зачем Алесь Валерьевич вызывает меня к себе в кабинет? У него какие-то претензии, замечания? Вроде бы мои программы первые по рейтингу нашей радиостанции…

– У меня есть непроверенные сведения, могу вам их сообщить, если вас это успокоит, – уклончиво ответила Варвара. – Алесь Валерьевич хочет сделать вам предложение.

Лилия Горная не успела снова открыть рот, чтобы задать парочку уточняющих вопросов, как в трубке раздались короткие гудки.

«Вот это да! – задумчиво протянула про себя Лилия Горная. – Мне, замужней женщине, хотят сделать предложение. Что-то новенькое».

Она в ту же секунду представила шеф-редактора родной радиостанции Алеся Валерьевича, его короткую шею, покатые плечи, толстые свисающие на них щеки, длинный нос, похожий на свирель Пана, и произнесла вслух:

– Без боя не сдамся.

Лилия Горная отлепила задницу от табуретки, сделала в воздухе боевое движение правой рукой с криком «кья!», вернулась в ванную и только-только набрала воды, пустила ароматную пену, только-только погрузилась по шею в это утреннее блаженство, как снова зазвонил телефон. Слава богу, у Лилии вошло в привычку во время бодрствования брать телефон с собой в каждую точку квартиры.

– Угу, – протянула из пены радиоведущая в телефонную трубку.

– Здорово, Лилька, – услышала она энергичный голос школьной подруги Зойки Гонсалес. Некогда Зойка была Поплавковой, но выйдя замуж за испанца, который торговал в Москве канцелярскими товарами, приобрела южную солнечную фамилию. – Давно тебя не слышала, собака страшная лесная!

– По вторникам в 17.15, по средам – 23.00, по четвергам – 18.30, добро пожаловать в эфир радиостанции «Утренний брысь», – быстро доложила Лилия Горная. – Слушай, старуха, не морочь голову, у меня сегодня трудный день, эфир, микрофоны, вся эта похабель по Чехову, потом к шефу вызвали, а это напрягает, то да се, что надо?

Зойка в трубке стала что-то жутко жевать, создалось такое впечатление, будто школьная подруга грызет кость мамонта.

– Эй, Поплавкова-Гонсалес, прекрати завтракать, когда со мной разговариваешь! – прикрикнула Лилия Горная. – Яблоко, что ли?

– Сама ты киви недорезанное. Муж крабьи ноги привез, а я от них торчу. Ладно, ноги подождут. Слушай, что расскажу.

В трубке раздался звук удара, словно Зойка бросила гигантскую крабью ногу в форточку и попала в стекло. Потом подруга принялась сопеть и говорить драматическим полушепотом:

– Лилька, то, что происходит у меня в квартире, твоя тема. Для твоей безумной передачи «Ужастик для взрослых». Короче. К нам с Редькой зачастили гости…

– С какой Редькой? – не поняла Лилия Горная, но словосочетание «Ужастик для взрослых» заставило ее более внимательно слушать Зойкину трепотню. Дело в том, что эта программа была больным местом радиоведущей: в «Ужастике» по четвергам должны были звучать неподдельные городские сенсации. За ними Горная готова была ползти на брюхе даже к горным вершинам и рисковать жизнью. – Слушай, старуха, ты меня достала. То ноги, то редька…