Рейтинг любви

Стоя в кабине лифта и разглядывая в зеркале свое расстроенное лицо, поправляя бретельки платья и пряди волос, Лилия вдруг пожалела: «Что я за дура такая, с мужиком даже не познакомилась. Почему имя не спросила? Несмотря на то что он – нахал, мне сегодня уже второй раз помог. Интересно, случайно у него это вышло или нет?»

В студию она влетела за семь минут до эфира.

У пульта, как голуби, голова к голове сидели режиссер Анкундинов и звукорежиссер Галя Зосимова.

У Анкундинова была внешность опереточного героя: узкие плечи, смоляные, расчесанные на прямой пробор волосы, лукообразные, красные, капризные губы. Все на «Утреннем брысе» знали, что он – нервная, творческая личность, что у него бурная личная жизнь – десятки незавершенных романов на стороне, что он любит сыр «Дор блю» и жить не может без своей жены Томочки. Томочка однажды появилась в ресторане, когда радиостанция корпоративно праздновала очередной Новый год. Ничего особенного в ней сотрудники радиостанции не заметили: маленькая, кругленькая, с прической, которую только что оплатила в салоне, глаза навыкате, костюм, купленный у китайцев на рынке… Но Анкундинов не отходил от жены ни на полшага, шептал ей на ухо нежности, которые она воспринимала с пустым лицом.

У режиссера Анкундинова была мечта: поставить радиоспектакль «Алло!» в десяти частях. Он жаждал озвучить с помощью ведущих артистов текущей эпохи телефонную книгу Москвы. Да так, чтобы слушатели, сидя у приемников, плакали и смеялись, как дети…

А вот звукорежиссер Галя Зосимова слыла на радиостанции более загадочной личностью, чем Анкундинов, Мишка Розенберг и даже Алесь Валерьевич вместе взятые. Она была женщиной-серым кардиналом, женщиной-спасательным кругом, той, вокруг которой, если она пожелает, будет крутиться стар и млад, продюсер и редактор, курьер и шеф.

Галя Зосимова ни с кем не дружила по принципу «не разлей вода», не болтала по душам в баре за бокалом коктейля, не шла с перекошенным ртом на приступ временного прилавка во время распродаж.

Галя обладала лучистыми, мудрыми глазами, плавной походкой сытой пантеры, меткими суждениями о процессах, происходящих в мире и на радиостанции.

Что интересно: именно ей первой представляли своих бойфрендов и женихов сотрудницы радиостанции, именно ей и только ей мужчины «Утреннего брыся» доверяли сердечные, лирические, драматические тайны. А что творилось у нее дома, как к ней относится муж – молодой человек с льняными волосами и васильковыми глазами по имени Гендрюс, похожий на европейского инфанта, не знал никто. Если Зосимову спрашивали: «Как твой Гендрюс?», в ответ она молча улыбалась. Улыбка эта была без оттенков – ни печальная, ни задорная, ни светская, ни разочарованная. Удивительная никакая улыбка.

Лилия Горная не могла забыть, как впервые увидела Зосимову. Шла какая-то ноябрьская вечеринка, к стеклам студии лип скользкий снег, настроение у собравшихся было грустное, переходное из осени в зиму. Пили портвейн, закусывая плавленым сыром «Виола». Тоска московская.

Вдруг с треском открылась дверь, на пороге появилась женщина в пестром крепдешиновом платье. На ногах – туфли на высоченных каблуках, которые то и дело подворачивались. Веселая женщина ворвалась в студию, от нее пахло цветами и шоколадом. Сзади шел улыбающийся Гендрюс с ящиком шампанского.

За полчаса Галя Зосимова (а это была, конечно, она) напоила скучный народ шампанским, начались сумасшедшие пляски, смех, радость повисла в воздухе. А звукорежиссер также внезапно, как пришла, внезапно исчезла, исчез и неотразимый Гендрюс. Откуда они явились, что праздновали, зачем возникли на вечеринке без приглашения, не знал никто, но после их ухода осталось ощущение, что радиостанцию посетило ушедшее лето.

Зосимова запросто могла стать королевой «Утреннего брыся», первой дамой на главных ролях, но она не добивалась этого. Ей хотелось жить в тени, и она жила так, как ей хотелось.

Итак, режиссер Анкундинов и звукорежиссер Галя Зосимова сидели рядышком, как голубки. Они воровато оглянулись на дверь, когда та хлопнула: перед ними среди кипы бумаг стояли два одноразовых поллитровых стакана с надписью «Суп „Knorr“.

– Видишь, как замаскировались? – доверительно сообщила Зосимова. – Если кто спросит, что пьете, я отвечу: «Суп холодный, горим на работе!»

Галя достала из-под пульта бутылку шампанского и плеснула себе и Анкундинову в «Knorr» внушительные порции брюта.

– Ты что, забыла – эфир не должен молчать! – рявкнул режиссер Лилии Горной. – Я с тобой инсульт получу или поседею во всех местах разом!