Рейтинг-ноль

Чуть отстав, притормозил, достал Жнец, повесил на пояс. Не хотелось светить столь непростое оружие, но в ножнах да с обмотанной бечевой рукоятью кинжал не выглядит древним и дорогим. Дальше занялся стрелами. Зря, что ли, лук прихватил? Оружию я уделял усиленное внимание, поэтому наконечники сами по себе непростые, а если масло на них нанести, куда полезнее станут.

Вот этим и занялся на бегу, задумавшись над неожиданным вопросом.

Требуется ли масло для Жнеца, или он и сам по себе смертоносен для всего сущего? Ну или почти для всего.

* * *

На туман мы нарвались в тот момент, когда справа над нами нависла громадина внешней стены амфитеатра.

Резко остановившись, Габ уставился вперёд и нервно выдохнул:

— Тумана здесь не было. Господин, вы же это видели сверху.

— Да, видел. А теперь вижу, что туман здесь есть.

— Господин, он быстро появился. Слишком быстро. Это плохо.

— Да Габ, я помню, всё плохо. Так понимаю, дальше хода нет?

— Можно через туман. Но господин, вы ведь должны знать, что это совсем плохо.

Я указал на стену:

— Туда можно забраться?

— Можно через вход. Но вход в тумане. Да и зачем?

— Осмотреться хотел с высоты. Непонятно, куда дальше идти. Надо понять, где здесь туман, а где ещё чисто.

Габ покрутил головой и сокрушённо выдал:

— Больших домов рядом нет. Только эта стена. Да и какой смысл? Туман слишком быстро меняется, не стоит на месте, вы же видите. Нам или дальше влево пройти, или назад на весь амфитеатр возвращаться. И потом в обход. А там плохой обход.

— Давай лучше влево. Так, наверное, короче всего.

— Да, господин, короче. Но это плохо. Туман любит перекрывать короткие пути.

— Здесь что ни делай, всё плохо.

Туманное марево впереди заколыхалось, резко сгустилось, стало непроглядным, как дым от кучи горящих автомобильных покрышек.

— Быстрее, господин!

И мы припустили со всех ног в первый попавшийся переулок. Или, если выражаться ближе к истине — в подобие прохода среди почти бесформенных руин, где в давние времена, возможно, располагался переулок.

Поворот, ещё поворот. Должно быть у Габа тоже развит какой-то навигационный навык, очень уж уверенно мчится. Однако нам его таланты проводника не помогли, спустя несколько минут снова уткнулись в туман.

Изменили направление, но и там тупик. Затем минут десять мчались между заметно движущих туманных стен. Те не торопились, но понятно, что ещё чуть-чуть, и сомкнутся. И тогда нам не просто путь перекроет, мы окажемся в мареве.

Повезло, правая дымчатая стена, в итоге, осталась позади, а от наступления левой мы уклонились, свернув в единственный оставшийся чистым проулок. Эта часть города пострадала меньше других, многие здания развалились не полностью, и поэтому где попало здесь пройти нельзя, или можно, но со сложностями, которые сейчас совершенно не нужны.

Далеко мы не продвинулись. Сквозь шум наших шагов и дыхания я было различил подозрительные звуки, но не успел ничего сказать, как мы выскочили на площадь, дальняя часть которой скрывалась в тумане. А это означало, что путь перекрыт.

Габ, остановившись, напряжённо выдал:

— Назад нельзя, там туман догоняет. Господин, можно попробовать через развалины. Там плохо, там всё на честном слове держится. Но вот там можно попробовать, риск обвала меньше.

За словами охотника я, наконец, отчётливо различил тот шум, к которому до этого пытался прислушиваться. И ещё заметил, что в тумане проглядывает что-то движущееся. Но вместо того, чтобы предупредить, или хотя бы молча рвануть отсюда подальше, наоборот побежал в смертоносное марево.

— Куда вы, господин?! Туда нельзя, там плохо! — испуганно воскликнул Габ.

— За мной! — рявкнул я, не вдаваясь в объяснения.

Туман меня не обманул, на заваленной обломками брусчатке лежал человек, над которым склонился ещё один человек. В этом я окончательно убедился ещё на середине пути, а когда марево обступило со всех сторон, зрение будто прояснилось, и я понял, что это не охотники отдыхают, это мои соседи по комнате.

Тсас лежал неподвижно, и под ним растекалась тёмная лужа. Огрон тоже выглядел плохо, с его головы почти полностью содрали скальп. Кожа с причёской безобразно завернулась набок, закрыв левое ухо. И, похоже, это не единственная рана. Склонившись над младшим соседом, он одной рукой зажимал его плечо, а другой пытался перевязать руку, безобразно преломившуюся в локте.

Подскочив к товарищам, я, присев, перехватил перевязочный рулон и сам начал бинтовать Тсаса, торопливо спросив:

— Кто это вас?

— Туман… — обессилено ответил Огрон и, попытавшись улыбнуться, добавил: — Чак, ты очень вовремя.

— Плохо дело, молодые господа, — угрюмо заявил Габ. — Этот господин много крови потерял и продолжает терять. Её не остановить.

— Я сейчас остановлю, за это не переживайте.