Рейтинг темного божества

— Ну конечно! Конечно, Костик Лесоповалов лучше. Кто спорит? Насчет Зотовой, я думаю, Никита все варианты прорабатывает. В том числе и твое пожелание. Если отпустить Зотову и установить за ней наблюдение, возможно, она приведет нас к тому, кто во всей этой истории — ферзь, а не пешка. Я сегодня консультировалась по проблеме сект в отделе по взаимодействию с религиозными и общественными организациями. Кое-какие материалы смотрела. Мне все же кажется, что Зотова и этот тип, что отдал тебе фотографию, — Неверовский, входили в какую-то тайную…

— Секту?

— Можно ли ее так назвать? — Катя пожала плечами. — Все очень смутно, но… Эти бедные мальчишки — Кублин, Иванников, Федай и Грачевский, Неверовский, его сестра, которая как в воду канула, эти пилоты Поповы из Ростова — на сектантов вроде бы совершенно не похожи. Но если это все-таки некое подобие секты, то она весьма и весьма своеобразна — в смысле учения, объединяющей идеи. Возьмем Зотову — только о ней нам хоть что-то известно. Она верит в то, что есть вещь, которая исполнит ее желание. Какое желание? Наказать убийцу героя? Но если эта вещь так всемогуща, почему бы тогда не пожелать его воскрешения? Но Зотова выбирает наказание, смерть. Не означает ли это, что ей внушили, что эта самая вещь, этот талисман воскресить никого не может, а может только наказать, убить? И потом, эта дикая жестокость… Эта легкость, с которой они идут на убийства. Поповы — с виду вроде бы нормальные мужики, летчики, люди такой отважной профессии и… За одну ночь они убили пять человек. Пять! Ты вдумайся только. А потом кто-то выследил и хладнокровно убил их обоих. А этот водитель тягача с аэродрома? Он у меня из головы не идет. Эта светлая иномарка, что его погубила… Его посчитали свидетелем, которого надо убрать, и убрали — легко, рискованно, что называется, походя, по пути… Какие же нравы процветают в этом странном сообществе, если его члены творят такое?

— А вдруг это оккультная секта? Но лично я в оккультизм не верю, — быстро сказала Анфиса.

— Знаешь, мне кажется, от того, верим мы или не верим во что-то, правила игры не меняются. Но хотя налицо так много отличий, должны быть и закономерности.

— Какие закономерности?

— Если это какое-то подобие секты, она должна иметь двухмерную структуру. Широкий внешний круг — тот, который на виду. Возможно, это какое-нибудь объединение, движение. Ну, например, круг последователей какого-то экстрасенса, целителя или какого-то деятеля, выступающего за что-то или против чего-то. Проповедующего, чему-то учащего. Тут не обойтись без шумихи, без фанатов, пациентов, прихожан, любопытных, без каких-нибудь сборищ — сеансов, семинаров, проповедей, одним словом — без публичности. Это то, что на виду, что вполне безобидно и позволяет привлекать к себе все новых и новых последователей, из которых потом можно выбирать как будущие жертвы, так и послушных преданных исполнителей. А за всем этим должен существовать узкий, скрытый как от своих, так и от посторонних круг посвященных.

— Посвященных во что?

— Не знаю пока. В некую объединяющую тайну. Узкий круг — это ядро фанатических приверженцев, которые группируются вокруг того, кто и является основателем секты, учителем. Разница между воззрениями, дистанция между общей массой простых приверженцев и посвященным ядром — огромна. А этот основатель, этот гуру — он может быть двуликим, как Янус. Широкому кругу проповедует одно, узкому говорит совсем другое. А на себя постоянно примеряет личину этакого мифологического персонажа — полубога, полугероя, которому все ведомо и все подвластно. Он, как паук, ткет вокруг себя новый миф, вплетая в свою паутину символы христианства, язычества, колдовства, черной магии — все вперемешку, лишь бы впечатляло, внушая веру и трепет. Нам надо искать узкий круг — точнее, то, что от него со всеми этими жуткими убийствами остается.

— Я повторяю — лично я ни во что такое оккультное не верю. Но… знаешь, дыма без огня не бывает. А вдруг… кто знает. — Анфиса запнулась. — И потом, так все странно совпало. У вас дело об убийствах, а один из этих покойников мне фото всучил.

— Совпадения — это всегда случайность, — убежденно заверила Катя.

— Ты считаешь?

Теперь они медленно шли к метро по Третьяковскому проезду мимо бутика «Прада».

— Не хилые платьица, — хмыкнула Анфиса, — и все на сорок второй размер сшиты, на ш-ш-ш-шкелетов. Даже если я когда-нибудь буду много зарабатывать, мне все равно в «Прада» не ходить. Тут все на «М» да на «S», а у меня «XXL» с пеленок. Вон на эту стройняшку, наверное, все годится. Морит себя, наверное, дура, голодом месяцами…

«Стройняшка», вызвавшая такое недовольство Анфисы, оказалась очень яркой и стильной девицей — высокой, рыжей, в костюме из льна и на огромных шпильках. Катя невольно задержала на ней взгляд — ничего не скажешь, хороша! И зря Анфиса злится. Такие женщины украшают жизнь. И поклонников у них — целые тучи.