Река Джима

Время от времени они проезжали мимо проводников. Некоторые безжизненно висели в специальных нишах между блоками или неподвижно стояли посреди мостиков. Другие занимались обслуживанием оборудования, которое питало и поддерживало жизнь обитателей капсул. Или должно было их питать и поддерживать жизнь.

Не все цилиндры пустовали. Попадались открытые капсулы, в которых Донован видел скалящиеся черепа, мумифицированные трупы, массы разложившейся гнили.

Другие капсулы, по крайней мере на вид, работали. На панелях возле них горели огоньки, приборы отображали параметры и характеристики. Пэчароо заехала в сектор, где капсулы выглядели почти как новые. Здесь она притормозила, и люди осторожно сошли с платформы.

— Ну и поездка! — отдышавшись, сказал Поули.

Мéарана обнаружила, что стоит перед иллюминатором.

С внутренней стороны к нему прижималось женское лицо, частично разложившееся и покрытое клейкой массой похожего на стекло материала. Мéарана подавила крик и уткнулась лицом в плечо Софвари.

— Пробужденная, — сказал ученый-валлах. — Капсула не открылась. Она задохнулась… или сошла с ума и умерла внутри.

Арфистка отстранилась от него.

— Это должно меня успокоить? Что, если то же случилось и с матерью? Этот искусственный интеллект запихнул ее в капсулу — и кто знает, работает ли она еще?

— Не нужно грубить, — сказала Пэчароо на галактическом.

Поули фыркнул, но смолчал. Билли Чинс тяжело дышал и поминутно оглядывался.

— Сахбы, — сказал он, — у нас компания.

— Полагаю, это и есть смотритель, — заметил Поули.

Новоприбывший был высоким, худощавым, со множеством рук. Голопроекция полностью обволакивала машину, так что, за исключением колес, она выглядела как человек. Благодаря синей коже создание походило на древнее многорукое божество.

Жиба-Разрушитель, догадался Донован.

— Так-так, — произнес смотритель на галактическом, — что это у нас тут?

Пэчароо заговорила первой:

— Офицер, эти колонисты отказались вернуться в стазисные капсулы после многочисленных просьб так сделать.

— Мы не можем же такого допустить, верно? Сахбы, вам небезопасно ходить тут. Планета не будет готова для поддержания жизни еще… девять лакх часов. Это одна треть от протяженности жизни, и пробужденным нечего тут делать до самого дня высадки. Бездеятельные руки и такое-всякое, да?

— Я хочу увидеть мать! — воскликнула Мéарана. — Тысячи капсул сломались. Вы же должны были заметить! Я хочу убедиться, что с ней все в порядке.

— Запрос кажется обоснованным, проводник.

— Я привезла ее к капсуле матери, — произнесла Пэчароо. — Она может видеть, что все огни зеленые.

— Которая из них? — крикнула Мéарана. — Покажите!

Проводница навела лазер, указав на третью капсулу от нее.

Мéарана прижалась руками и лицом к иллюминатору. Донован подошел сзади.

— Это она? — спросил он.

— Я не вижу. Не вижу. Пэчароо! В капсуле есть свет, чтобы я смогла увидеть, лежит ли там моя мать?

— Такая преданность, — произнес смотритель, — трогательна в столь низменные времена.

Лазер проводницы соединился с чем-то на панели управления. В капсуле ожило освещение, омыв ее обитателя желтоватым светом.

Мéарана всхлипнула. Донован обнял ее за плечи.

— Никогда не думал, — сказал он, — что мы и впрямь найдем ее.

— Донован, — прошептала арфистка на самом грубом дангчаорском диалекте, который она только знала, — ч’за ‘нопка б’ит ее?

— Как ты’мочь, раз ана в гипосне?

— И она пробу’тся, када я нажму ‘нопку. Если ана ни спит… и ана мертва… ана ни пробу’тся.

— А если ана прост’спит, плохая ‘нопка убьет ее.

— До, но я ни м’гу бросить е’тут. Эт убьет’е. Рано’ли позднее, капс’ла сломается. Ана умрет, ни пробу’вшись… Или пробу’тся и умрет в лавушке, как та… то существо… там.

Донован повернулся к проводнице и смотрителю:

— Нам нужно прочесть молитвы по ней на нашем традиционном языке.

— Вы ли муж сей спящей? — спросила проводница.

На мгновение Донован заколебался.

— Да, — наконец сказал он, — ее муж.

Он уже начал было склоняться над сложенными на груди руками, но заметил, что Мéарана коснулась кончиками пальцев лба, груди и плеч. Он быстро повторил жест, чтобы не дать Пэчароо повода заподозрить неладное.

— Отец и Брат, — услышал он слова арфистки, — ня дай Фудиру сделать что-то ня так.

«Тут потребуется молитва посильнее, — подумал Фудир. — Ладно, Ищейка, Педант, ваш выход. Здесь должно быть ручное управление, чтобы пробудить обитателя. Педант, какие звуки обозначают сейчас эти буквы?»

«Все будет хорошо», — сказала девушка в хитоне.

«Они попытаются остановить ее», — предупредил Силач, и его рука, незаметно опустившись в карман комбинезона, стиснула парализатор. Внутренний Ребенок наблюдал и слушал. Он услышал, как Поули сказал Билли:

— Они не запихнут меня в эту сосиску.

Но часть разума Донована, сосредоточенная на панели управления, нашла и перевела то, что им требовалось.

— С твоей стороны двери есть утопленная синяя кнопка? — спросил он у Мéараны на ее диалекте.

— Да…

— Тисни ее, када я натисну эту. На три.

— Ай. Тва. Три.