Река голубого пламени

Более того, ее направляло жестко встроенное и неумолимое стремление распознавать суть вещей, невзирая на их внешность — импульс, весьма отличный от встраиваемых обычно в сгустки кодов, имитирующих жизнь в Сети. Немезида была охотником, и хотя в последнее время необходимость вести охоту наиболее эффективным способом заставила ее задуматься о некоторых изменениях режима действий, самостоятельности у программы было не больше, чем у нормальных искусственных живых объектов, окажись они вдруг на свободе за границами электронной вселенной.

Немезида занимала собственную реальность. Она не имела тела, а потому и телесных потребностей, даже когда сопровождающее ее облако значений изменялось для создания новой и убедительной имитации какого-нибудь организма внутри симуляции. Но мимикрия жизни предназначалась лишь для наблюдателей — сама Немезида не находилась в симуляциях.

Она перемещалась сквозь них, над ними, по ним. Она просачивалась сквозь цифровое пространство подобно когерентному туману и сознавала, что симулирует бесконечный набор тел, кажущихся в ВР реалистичными для человеческих органов чувств, не более, чем дождь сознает, что он мокрый.

С момента, когда сработал цифровой переключатель и первая команда, подобно молнии над замком Франкенштейна, пробудила ее к псевдожизни, Немезида шла к своей цели линейно, как это и было заложено ее создателями — искала аномалии, определяла наибольшую и ближайшую аномалию, перемещалась к ней и исследовала точки сравнения, а затем неизбежно двигалась дальше в бесконечном поиске. Однако бурлящий хаос информации, который представляла собой Сеть Иноземья, море изменяющихся значений, которое люди, хотя и создали этот мир, были едва способны понимать, выглядели совсем иначе, чем то, на что запрограммировали Немезиду. Более того, разница между введенной в программу концептуальной картой Иноземья и тем Иноземьем, по которому она перемещалась, оказалась настолько велика, что в первые мгновения Немезиду парализовал простейший базовый парадокс: если искать надо аномалии, а все вокруг аномально, то начальная точка поиска является и конечной.

Но, сами того не зная, подверженные ошибкам люди из «Команды И» «Телеморфикса» наделили свое детище большей гибкостью, чем намеревались. В разветвленной, подобно нервам, структуре подпрограмм неумолимое стремление охотиться, двигаться вперед отыскивало необходимые различия, которые позволяли Немезиде рассматривать Иноземье как неоткрытую страну, а это освобождало ее от опоры на первоначальную, оригинальную концепцию. Она станет отыскивать структуру этой новой, аномальной версии матрицы, а затем искать аномалии в этой структуре.

Однако с гибкостью приходила и новая, еще большая сложность, а также осознание того, что даже после обхода первоначальной проблемы поставленная задача не может быть завершена. Мелкие аномалии системы типа тех, для анализа которых Немезида была создана, оказались слишком многочисленными: оригинально созданная Немезида не могла проверять и оценивать их с той же скоростью, с какой возникали новые.

Но это не было невозможным несоответствием. «Команда И», божества, которых Немезида не могла вообразить, а поэтому не могла им поклоняться или даже их бояться, ошиблись в своих оценках лишь на ничтожно малую величину. Таким образом, если деградация восприятия становилась допустимой, если она не могла помешать окончательному успеху охоты, Немезида могла разделить себя, чтобы увеличить зону поисков. Хотя программа не имела осознания собственного «я», контролирующего разум в центре своей сущности (удобная иллюзия, которую разделяли ее создатели), она тем не менее имела центральную контрольную точку, обрабатывающее информацию ядро. Разделение этой контрольной точки уменьшало возможности каждой подчиненной субъединицы, но позволяло быстрее обрабатывать данные в целом.

Имелся и другой фактор в пользу такого разделения — нечто странное, привлекшее внимание Немезиды и возбудившее ее холодный интерес. Во время бесчисленных часов перемещений и поисков, блуждая на крыльях числовых ветров и черпая информацию из их структуры и силы, Немезида осознала нечто иное, настолько далекое от концептуальной карты Иноземья, которой ее первоначально снабдили, что она сочла это новой опасностью для своей логической целостности.

Где-то — еще одна ничего не значащая для программы метафора, поскольку в информационном пространстве нет нужды в физическом расстоянии или направлении, если их не нужно симулировать для людей, — где-то на дальней окраине Иноземья события стали… иными.