Река голубого пламени

— …искать этого Джонаса. И мы должны верить, что Селларс нас снова найдет. Он, несомненно, очень умен.

— Несомненно. Но в чем, кстати, его интерес? Он, похоже, согласился на множество неудобств, лишь бы спасти мир.

!Ксаббу на секунду озадаченно нахмурился, потом раздраженная шутка дошла до него. Бабуин улыбнулся:

— Рени, это то, о чем подумали бы все те, кто живет в городе. Что никто ничего не станет делать, если не увидит выгоды для себя.

— Конечно, нет. Но все очень странно и сложно. Я просто считаю, что мы не можем принимать чьи-то мотивы за чистую монету.

— Совершенно верно. И возможно, Селларсу близок кто-то из людей, пострадавших из-за Братства Грааля. Ни один из тех, кто путешествует с нами, не объяснил всех причин, по которым он здесь оказался.

— Кроме тебя и меня, — Она сделала глубокий вдох. — Ну, практически я и насчет тебя не знаю всего до конца. Я здесь ради брата, а ты-то его никогда даже не видел по-настоящему… — Рени спохватилась: это выглядело так, как будто она сомневалась в побуждениях бушмена, — Ты сделал намного больше, чем должен был сделать любой друг, !Ксаббу, и я тебе признательна. Прости, что я в таком дурном настроении с самого утра.

Он благодушно пожал плечами:

— Вокруг дружбы заборов нет, я так думаю.

Молчание затянулось. !Ксаббу наконец повернулся к Каллену, который пока не собирался просыпаться. Рени подошла к окну, чтобы молча бороться со своими внутренними демонами. Поставив ближайшие несколько ящиков так, чтобы смотреть в окно и не оказаться при этом замеченной, она уселась, подперев подбородок кулаками. Внизу в огромном комплексе начинался рабочий день. Счастьемузыка продолжала громыхать, но настолько натужно и не в лад, что мешала ясно думать. Рени задумалась — не это ли было одним из ее назначений? Мужчин она не увидела, но по обширному двору комплекса через равные интервалы вели толпы медленно бредущих женщин: все в почти одинаковых халатах, и каждую группу возглавлял один из странных механических людей. !Ксаббу был прав — они не походили ни на тех роботов, которых она видела в Сети, ни на промышленные автоматы реального мира или поблескивающих металлом человеческих двойников, изображаемых в научно-фантастических драмах. Эти более походили на механических кукол, которые создавались двумя веками раньше: маленькие железные человечки с торчащими из спин заводными ключами и ухарскими жестяными усами, приклепанными к их постоянно озадаченным инфантильным лицам.

Зрелище того, что происходило внизу, вскоре приелось. Жирное белое солнце поднялось выше. На чердаке стало неприятно жарко, воздух за стенами подернулся дымкой и стал преломлять свет, как вода. Вдалеке, теперь сияющий только из-за палящего солнца, лежал город, огни которого путники увидели прошлой ночью. Детали различить было трудно, но он казался более плоским, чем должен был быть при таких размерах, словно какой-то великан, расхаживая по равнинам, мимоходом срезал верхушки зданий наподобие мальчишки, срубившего головки одуванчиков на поляне. Но даже в таком виде это было единственное, что придавало горизонту какую-то форму, если не считать широкого, во все окраины, пятна труб и строительных лесов, приютившихся в предместьях города — очевидно, гигантского газового завода. Во все стороны простиралась равнина: стеганое одеяло желто-серой почвы и зеленых полей, лишенное вертикальности. Все это ужасно угнетало, не меньше, чем худшие трущобы Южной Африки.

«Какой смысл во всей этой изумительной технологии, если строить нечто подобное?» Похоже, сегодня утром она обречена на череду унылых мыслей.

Рени задумалась, не отправиться ли им в город, каким бы угнетающим ни казался он на вид. На этой овощной плантации многого не узнаешь. Во всяком случае, Эмили вряд ли могла рассказать им что-то еще — а в далеком городе они наверняка получат информацию получше. Единственной их относительной обязанностью были поиски товарищей и сбежавшего узника Грааля, о котором рассказал Селларс, но в данный момент Рени и !Ксаббу не делали ни того ни другого, застряв на чердаке, который быстро превращался в печку.

Она нахмурилась, усталая и безрадостная. Кофе больше не хотелось. Рени жаждала холодного пива. А ради сигареты она пошла бы на убийство…

Несмотря на мрачное и монотонное начало дня, позже произошли два события, и оба — неожиданно.

Вскоре после полудня, когда воздух, казалось, стал так плотен и горяч, что вдыхать его было все равно что дышать супом, умер Каллен.

Или, по крайней мере, то, что с ним случилось, походило на смерть. !Ксаббу позвал Рени с насеста у окна, в его голосе было больше замешательства, чем тревоги. Все утро энтомолог почти ни на что не реагировал, выходя из глубокой дремоты и вновь впадая в нее, но сейчас сим ученого был инертен — свернувшийся в той же позе эмбриона, в которой Каллен спал в последний раз, но застывший, как труп паука.