Река Имен (СИ)

Она схватила меня за плечо и потянула в какие-то колючие кусты. Я почувствовал, как острые шипы царапают кожу. На секунду вспомнились мои длинные волосы, сейчас бы они за все подряд цеплялись и страшно спутались. Не охота этого признавать, но без них реально лучше. Преодолев кусты, мы вышли на узкий берег. Земля была покрыта очень густой и мягкой травой. Как по линейке разливалось озеро. Черная вода была натянута, как стекло, в прозрачной воде отражались звезды. Девушка скинула высокие бежевые сапоги и откинула их к кусту, села на траву выпрямляя ноги и похлопала рядом с собой, приглашая. Я сел в позу лотоса, поставив локоть на колено и подперев щеку кулаком.

-Но Эннки приходит сюда, – заметил я.

-Да. Как бы то ни было, она все еще часть стаи. К тому же Апола ее любит. Почти все, кто знают ее с первого дня, любят ее. Кроме Шейна.

-А ты?

-А я ее уважаю, – она повернула голову, смотря на водную гладь, – Она так собой рискует... Она ведь может умереть при любой вылазке. Ее могут поймать и тогда вообще неизвестно, что с ней будет. А что, если она опять будет вовлечена в эксперимент? Никто не должен терпеть такое в одиночку. Ей кто-то нужен.

-Ты много знаешь о службе?

-Достаточно, чтобы их ненавидеть, – зло прошипела девушка.

-Расскажи мне. Я тоже был частью эксперимента, но я ничего не помню. Расскажи, – я придвинулся к ней ближе, – Ты тоже... Была там?

-Нет, – покачала головой девушка, – Не я. Черти. Их Морфея вытащила. Сама. В одиночку. Мне показывали это воспоминание... Они были такими истощенными, будто их не кормили совсем... Это было страшно, – она посмотрела на меня, прямо в глаза, – А почему ты не помнишь?

-Амнезия – официальный диагноз, но недавно мне поведали историю о том, как они промывали, тем немногим, кому удалось выжить, мозги и закидывали, куда-нибудь, где их нашли бы спасатели. Так что, скорее всего, мне просто стерли память.

-Это хорошо, – коротко кивнула Зель.

-Чего в этом хорошего? – скривился я.

-У остальных, Морфеи, Вики и Вайлет, сработал инстинкт, и их память закрылась.

-И? – все еще не догонял я.

-Это значит, что они не могут ничего вспомнить. Они уничтожили все, что было до этого. А у тебя их блокировали искусственно. Нельзя силой забрать то, что твое, – она положила горячую ладонь мне на колено, сдавливая, – Ты можешь вспомнить.

-Как? – я во все глаза смотрел на нее.

-Этого я точно не знаю, – она призадумалась, – Хотя это, наверное, моя область.

-В смысле?

-Моя способность, – пояснила она, – Я управляю темными материями. Все чего касается тьма мне подвластно. А знаешь, где обитает самая главная тьма этого мира?

Я отрицательно метнул головой.

-В человеческих мыслях, – грустно улыбнулась она, – Человеческие мысли – потемки, а человеческая душа вообще – мрак.

Она смотрела в темноту.

-Получается, то чего я не помню, и есть моя тьма?

-Если бы, – усмехнулась девушка, – Тьма человека, это все то, что он пытается скрыть. От себя. От других. Сознательно и бессознательно. Не бывает человека без тьмы, как не бывает и света без тени. Тьма нужна нам, чтобы жить. Но... – она повернулась ко мне, – Только я ее вижу. Вижу всю, без остатка. Стоит мне коснуться чьей-либо души и вот, все его темные пятна уже передо мной. Я знаю о нем больше, чем он сам. Я знаю о его пороках, знаю, как он врал, ненавидел, презирал, завидовал и много еще всякой гадости. После этого я не могу смотреть им в глаза... – она поджала губы, казалось, что еще секунда, и она заплачет, – Стоило мне увидеть их глаза, как я тут же видела в них отражение всего этого... Это было невыносимо. Люди невыносимы. В них слишком много злости и жестокости. Но самое страшное не это... Самое страшное, что обычным людям этого не видно. Да и иным тоже. Для всех остальных они выглядят, как пустые, безжизненные куклы, не способные на эмоции, но это не так.

-Ты поэтому здесь?

-Да, – она прикрыла глаза, – У всего есть предел. Даже самые прочные канаты рвутся. Я просто не выдержала и сбежала. Сказала, что уезжаю в гости к родственникам, которых у меня собственно и нет. Никто не заметил. Ну, почти никто. Но это не важно. Важно, что сейчас все хорошо, – она вымучено улыбнулась и снова отвернулась к озеру.

-У тебя нет семьи?

-Нет.

-А друзей?

-Нет.

-Неужели во всем мире не найдется человека, который искал бы тебя, и ради которого не хотелось бы вернуться?

-Не думаю.

-Разве так бывает?

-А разве нет?

-Люди не такие плохие, – тихо сказал я, и прежде чем она успела возразить, продолжил, – Они конечно, редкостные ублюдки. Я знаю, я видел. Но в них есть и добро. Это я тоже видел.

-Они развязали войну, в которой было уничтожено почти три четверти населения Земли, стёрты около сотни государств, уничтожены тысячи городов. И все это сделали люди. А теперь они врут сами себе, что в этом не был никто виноват, и предпочли забыть обо всем, закрыть глаза на откровенное убийство. А самое страшное, что все они знают правду, но продолжают себе врать. Эта ложь сжигает их изнутри и превращает все в них в чистый гнев. И мне страшно. Я боюсь того, что творится за пределами леса.