Река Имен (СИ)

Второй знакомый мне человек это размалеванная малолетняя курица. Маришка – крашеная блондинка с вечно неокрашенными корнями, тонной макияжа и автозагара. Но за всей этой штукатуркой нет ничего интересного, нет ни какой истории, ни грамма за душой.

С ней я знаком по воле рока. Когда эта курица пришла к нам, сразу же положила глаз на меня. И началось…

Ее писклявый голос преследовал меня в ночных кошмарах, ее глупость убивала меня, загоняя в полный тупик. Знали бы вы, чего мне стоило сдерживать себя временами, чтобы не вырвать ей позвоночник, ну или хотя бы, не повыдергивать ее пересушенные патлы. Но я сдержался. Я молодец.

Делаю вторую затяжку и иду делать себе кофе. Тоже своеобразный ритуал. По идее кофе-это весь мой обед, созерцание этих личностей всегда отбивает у меня всяческий аппетит.

Кофе горький, противный, но выбора нет, да и я не привередливый. Снова возвращаюсь на свое место и затягиваюсь третий раз.

В принципе изо дня в день здесь ничего не меняется, я стою и курю, курицы обсуждают свежие сплетни, парни что-то обсуждают в полголоса, иногда смеются, и так каждый день.

Тут в ординаторскую ворвалась высокая худощавая женщина лет сорока пяти, благородная седина мелькает в ее каштановых волосах серебряными нитями, худое вытянутое лицо, строгий взгляд. В руках она держала несколько папок, с какими-то документами. Образ строгого начальника завершался приталенным белым халатом длиной до колена, черными колготками и туфлями на небольшом каблуке. Эта женщина наш начальник.

Ей я по истине восхищаюсь. Эта потрясающая женщина прошла всю войну, и на протяжении всех одиннадцати лет она работала врачом, вытаскивала людей буквально с того света, бралась за тех от кого все остальные врачи отказались. Еще я знаю, что за год до окончания войны она потеряла руку, подробности не важны, да и суть не в этом. Суть в том, что оставшись без левой руки она не оставила работу, а продолжила спасать людям жизни, хоть и не так активно, как прежде. Семь лет назад ей установили протез и предложили выйти на пенсию, на что она ответила категорическим отказам.

У нее была дочь, сейчас ей было бы как мне 22 года, но она пропала во время войны, а всех без вести пропавших четыре года назад объявили погибшими. И если до этого у Кассандры была надежда, которая давала ей стимул к жизни, то теперь у нее осталась только работа, благодаря которой она еще держится на плаву. Поэтому-то она и отказалась от пенсии. Теперь работа – это все что у нее осталось.

-Так, всему персоналу, внимание! – четко произнесла она, надевая очки в тонкой серебряной оправе, – С сегодняшнего дня к вам присоединяются три новых работника. Ребята молодые, перспективные, попрошу не обижать, – сказав это она посмотрела на меня и кивнув, добавила, – хотя бы первое время.

Она отошла от двери в сторону и в ординаторскую вошла эта троица. Два парня и девушка. Окинул их взглядом – ничего особенного. Один парень мелкий, белокожий, с длинными молочными волосами, убранными в свободную косу длиной до поясницы. Второй высокий, тоже тощий, но более-менее подкаченный, хотя мышцы все равно суховаты, русые волосы длинной до скул, он как то странно смотрел на меня. (Может у меня паранойя?) Третья девочка, щупленькая, в очках, с вьющимися волосами до плеч и до боли испуганным взглядом. Когда присмотрелся, заметил, что ее немного трясет, и она еле стоит – тоненькие ножки подкашиваются.

-Знакомьтесь, перечисляю справа налево: Нео Китт, Рейка Соонер, Рейн Тион. – мне было совершенно не интересно, все равно через полчаса я забуду их имена и внешность, – Вы, ребята, не волнуйтесь, персонал у нас хороший, никто не кусается, – я почувствовал на себе тяжелый взгляд Кассандры и поднял на нее глаза, – Правда, ведь, Итан?

-Конечно, – хрипловато произнес я и улыбнулся бедной девочке, ее затрясло еще сильнее.

-Тогда, сделай хотя бы вид, что это действительно так, а то у тебя не улыбка, а оскал. Того и гляди кому-нибудь в глотку вопьешься и всю крови из него выпьешь, – с насмешкой сказала Норк, и отдав одну из папок девушкам развернулась, что бы уйти и уже почти выйдя добавила, – Не кури в кабинете!

Она ушла, на новеньких тут же набросились курицы, а потом и парни подтянулись. Я сделал последнюю затяжку и посмотрел на часы, семь минут до конца обеденного перерыва. Выбрасываю окурок, выливаю остатки кофе и иду на выход – нет больше сил находится здесь. На выходе я почувствовал какой- то легкий запах ненависти и зависти, но из-за приторного запаха чьих то дешевых духов, я не понял от кого. Ну, в принципе мне и не интересно.

Остальной рабочий день прошел, как всегда спокойно. Ничего нового, ничего интересного. Все как всегда.