Река Мира

– Давай, одевайся скорее, тут как раз по пути есть одно очень красивое место недалеко от трассы. Сделаем крюк, и я тебе его покажу. Полюбуемся немного, надеюсь, из графика сильно не выбьемся. Я когда-то смотрел интересный фильмец про такую, как ты, так вот, тебе нужно проживать последние дни на полную катушку, Мира! – он легонько встряхнул ошарашенную девушку за плечи, подмигнул и пошел к лестнице, – Давай-давай, шевели булками, жду тебя в столовой.

Мира с пылающими щеками прикрыла дверь и обреченно вздохнула.

***

За завтраком Мира пыталась сказать Сереге, что он ошибся, что у нее вовсе не рак, просто она в какой-то далекой и нереальной прошлой жизни была известной певицей, а потом разочаровалась в любви и почувствовала себя бездарной и никчемной, что случайно уснула в парке, а потом вообще отправилась с ним, незнакомым мужчиной, на север страны. Потому что бежать от себя проще, чем разбираться в себе…

"Не беги от себя, все равно ты оставишь следы, по которым сама же себя отыщешь…" – слова ее песни всплыли в голове, но она отогнала их прочь.

Несколько раз Мира начинала говорить, но сначала Серега перебивал ее, болтая без остановки о всяких пустяках – так он, видимо, пытался поднять Мире настроение. А потом в столовой вдруг заиграла по радио ее песня. Серега взмахнул рукой и воскликнул:

– Обожаю эту певицу, а ты? Говорят, она пишет все песни сама. Я понял, кого ты мне напоминаешь! Ее! Черт возьми, вы действительно чем-то похожи, только она не такая помятая, как ты, – Серега захохотал, а потом добавил уже вполне серьезно, – Кстати, тебе раньше никто об этом не говорил?

"Мы не выбираем свои дороги, это дороги выбирают нас…" – неслось из динамиков.

И Мира не выдержала, вскочила со своего места и, оставив свой завтрак практически нетронутым, выбежала на улицу.

***

Серега привел Миру на высокий холм, с которого открывался шикарный вид на низину. Внизу текла, извиваясь бесконечной змеей, узкая речка. Место было поистине красивым. Серега сел на берег, а Мира дошла до самой воды и потрогала ее рукой.

Здесь стоял особый запах – природный, влажный, тягучий, ни с чем не сравнимый. Мира редко в последние годы бывала на природе, несмотря на то, что она вдохновляла ее. Слишком напряженным был рабочий график.

– Серега, почему твой отец живет, как бомж?

Она резко обернулась и увидела, что лицо мужчины стало грустным. Не всегда ему удается быть беззаботным весельчаком. Жизнь с ее тяготами берет свое.

– Это его выбор. Как я не пытался, переубедить его невозможно… – Серега закурил, и Мира тоже достала из кармана пачку сигарет, – несколько лет назад он вдруг объявил нам с братом, что хочет свободы и ушел жить на улицу. Сначала мы подумали, что он сошел с ума, пытались его лечить, но каждый раз он сбегал из больницы. Нам, в конце концов, все это надоело, и мы оставили его в покое.

– Прости за бестактность. Но тебе не стыдно за него? – спросила Мира.

– Нет. Просто я волнуюсь за него, мне кажется, он достоин лучшей жизни. Но он считает по-другому, говорит, что, наконец-то, чувствует себя свободным человеком. И мне приходится с этим мириться.

– Странное понятие свободы, – задумчиво сказала Мира.

– У всех своя свобода. Я, к примеру, чувствую себя свободным каждый раз, когда сажусь за руль. Как будто крылья за спиной вырастают. Я без дороги долго не могу, начинаю сходить с ума, метаться по квартире, как попугай по клетке, – он помолчал, потом добавил, – моя свобода – нестись на фуре вперед по трассе, отцова свобода – бродить по улицам и спать, где придется… Мы разные. Вот твоя свобода в чем?

– Я… Я не знаю, – Мира вдруг с ужасом поняла, что не помнит, когда в последний раз она чувствовала себя по-настоящему свободной.

Так может быть, бородатый бомж, ночующий на лавке в парке, вовсе не убогий и несчастный человек, а даже в чем-то богаче и счастливее ее? Или дальнобойщик, проводящий за рулем большую часть жизни, может, он знает о свободе гораздо больше?

– Нет, ты все-таки больше похожа на чокнутую, чем на больную. Вот смотри, – Серега поднялся с земли, взял Миру за руку и подвел к самому краю склона, – смотри, это тоже чья-то свобода… Ищи ее, Мира, без нее не прожить.

Мира смотрела вниз, и дыхание ее захватывало от красоты и великолепия. Внезапно в голове зазвучал мотив. И тут же следом сложились строчки.

"Чтобы понять, что в душе происходит, я ищу не тебя, а свою свободу…"

Мира потрясла головой. Нет, писать песни она точно больше не собирается. Но музыка уже заполнила ее голову, и ей казалось, что она доносится отовсюду, летит сквозь пространство, вперед – туда, куда текут быстрые воды маленькой лесной реки, ее тезки.

***

– Я не больна. Ты ошибся, – Мира смотрела на дорогу, которая по-прежнему тянулась вперед.

Пейзаж за окном становился все более северным – деревьев было все меньше и меньше, и вскоре по ту и другую сторону дороги растянулась бесконечная голая тундра.