Река снов. Кольцо Зеркал

Мучительные попытки заснуть длились часа полтора, после чего я понял, что ничего у меня не выйдет. Тогда сел и задумался – что делать дальше, точнее – куда податься? Гулять, зайти в комендатуру, самому искать вампира по закоулкам? Откровенно говоря, ничего этого не хотелось. Хотелось оказаться дома. Или, по крайности, среди цивилизации. Обрыдло. И от тоски сделал я все, что надумал. Сходил в порт, увидел пустые причалы, походил меж ангаров в надежде наткнуться на след.

Потом посетил комендатуру. Услышал, что все без изменений, но меня позовут, ежели что… И еще посетил несколько проулков. Везде результат был таким же. А именно – никакого. Пора смириться и перестать дергаться. Пора бестрепетно принять результат…

И я его принял. Вернулся в гостиницу и там провел время до сна. Удалось написать пяток строк, потом я их зачеркнул, лист скомкал и выбросил. Затем подумал и написал четыре строки, почти повторяющие выброшенное, но чуть другими словами. Подумал, начал писать следующую и зачеркнул. Как-то не получалось. Но ничего. Час нечисти настал, можно и ложиться. Да не постигнет меня смерть во сне в этом городе.

И сон пришел. Во тьме и каком-то холоде, в каком-то пещерообразном зале. Или просто зал был огромен, но совсем не освещен, и только стеллажи угадывались во тьме, как некие сталактиты и сталагмиты. Оттого казалось, что во тьме лежит некий причудливый зверь. Не то дракон, не то водяной конь, если он способен вплыть в пещеру. Тихо лежит себе, не дышит, не фыркает, но он тут. Мерные шаги, левой, правой, левой, правой. Он не мертв, он не ест, не дышит, но звуки его сопровождают. Как жалкие остатки прежней жизни средь торжества смерти. Ему не нужен свет, он видит даже во мраке и безошибочно находит нужное на полках, безошибочно кладет том на пюпитр и читает. Может, он видит текст и без света, может, он знает его наизусть. Мерный, скрипучий голос, никаких эмоций, никаких модуляций. Словно работает механизм часов: повернулось колесо, сжалась пружина, молоточек стукнул в нужное место.

– Жизни нет. Каждый шаг жизни – это стадия смерти. Смерть продолжается и за порогом того, что трепещущие людишки называют смертью. То, от чего у них скисает молоко в грудях и останавливается дыхание. Они не ведают, что такое быть в НАСТОЯЩЕЙ СМЕРТИ. Которая только истинно реальна. Следует сказать больше – даже Повелители Ночи не знают всех глубин ее, хотя они прошли намного дальше, чем прочие, по ее пути. Пройдя ритуал Вечной Ночи, они все же сохраняют иллюзию прежней жизни. Темнеет их кожа, усыхает плоть, теряются голод и жажда, но остаются страсти и иллюзии. Они не готовы отринуть жизнь и стать самою смертью. Они цепляются за иллюзию жизни. Потому что смерть видится им как еще непознанный вариант жизни, в которой они найдут то, чего не хватает им в отброшенной иллюзии жизни. Вместо того чтобы отбросить ее, они заменяют иллюзию на иллюзию. И даже в смерти они сохраняют частицу жизни. Далеко не лучшую часть. Кто, взглянув на гробницы древних королей и недавних баронов, вспомнит страсти, бушевавшие в сердцах, что истлели годы назад? Никто из ныне живущих. Сейчас еще находятся книжники, способные прочесть надписи письмом ирриан. Завтра никто не скажет, что за знаки высечены на этой плите и отчего в королевстве Гмелин короли носили двойную корону. Память об этом превратилась в прах и сдута ветрами.

Памяти нет. Есть только память Великой Пустоты. Оттого и будет жить вечно не бог, не эльф, не маг, а я, Ис-Винир, которого нет. Я оставил пустоту на месте Лесного хребта, и никогда не возродятся города этого герцогства – ни Ильден, ни Арвинд, ни Гуэст. Сады Арвинда зарастут сосной. На месте Звенящей пущи не будет расти ничего. Только пыль. И пустошь. Пустота да пребудет вовеки. Я тоже стал прахом и соединился с землей и водой. Но мне тоже не суждено стать Повелителем Смерти. Оттого, что я не отрешился от страстей и иллюзий жизни, которую некогда отринул. Потому мой голос звучит из этой книги для тебя, который возжелал того же. Но еще раз говорю тебе, прежде чем замолчать: «Очисти себя от всех страстей, и ты достигнешь искомого – ты познаешь Истинную Смерть».

Негромкий хлопок закрытого переплета. Негромкий стук переплета о пюпитр. Негромкие шаркающие шаги дальше во мрак. Тьма уходит во Тьму.

Мрак становится непереносимым, словно он выпадает на меня хлопьями, как выпадает сажа из огромного пожара или мокрый снег. Я прямо физически ощущаю это давление мрака.

И в этом мраке, как надежда на выход к Свету, начинает звучать песня. Негромкий мелодичный женский голос под гитару. Про древние вересковые чащи, от которых веет колдовством, и про дорогу, ведущую в пещеры, скрытые под холмами.

Песня звучала и дальше. Затем она закончилась, последний раз зазвенела гитарная струна – и все замолкло. Песня отзвучала, но не дала умереть надежде.

Сон погас, и до утра я спал вполне мирно и, проснувшись, не забыл увиденного в нем.