Река тьмы

Уилли положил на приборную доску свое новое удостоверение — карточку желтого цвета. Пассажиры этой серой машины, несшейся на огромной скорости по пустынным улицам, наверняка должны были вызывать подозрение у полицейских на блок-постах. Но желтая карточка оказывала на полицейских магическое действие, и они беспрепятственно пропускали трех американцев и одного чилийца.

В столице повсюду развевались национальные флаги. Прохожих на тротуарах почти не было. Зато полицейские и солдаты встречались довольно часто.

— Мы победили! — воскликнул Риверо. — Мы победили! Вива Чили!

Американцы промолчали.

Остановившись у работавшего светофора, они услышали слева от себя какие-то крики. На противоположном тротуаре чилийские солдаты держали за руки какую-то женщину, а их командир — офицер — штыком резал ее брюки на полоски. Ноги женщины были в крови.

— В Чили, — кричал офицер, — женщинам положено носить только платья!

Солдаты столкнули женщину в водосточную канаву. Офицер посмотрел на подозрительную машину с четырьмя мужчинами; Брэкстон показал ему желтую карточку, и офицер отдал ему честь. Уилли нажал на акселератор.

Риверо оглянулся и увидел, как солдаты, спрыгнувшие в канаву, выкручивали там женщине руки. Офицер плюнул на нее.

В пригородном районе Провиденсия они остановились у восьмиэтажного жилого дома, поднялись на четвертый этаж и вошли в просторную квартиру. На кухне в холодильнике Уилли обнаружил заботливо оставленную для них запеченную курицу. Они с Джудом набросились на курицу, как акулы. Брэкстон и Риверо заявили, что не хотят есть. От пива, протянутого им Уилли, они отказываться не стали.

— Только теперь я почувствовал, что жив, — потягивая пиво из своей бутылки, сказал Уилли.

— Здесь две спальни, — ухмыльнулся Брэкстон, — выбирай, Уилли, любую.

Тот не заставил себя ждать и мгновенно исчез за дверью.

Риверо пробормотал, что не устал. Джуду спать не хотелось — он был слишком возбужден происшедшим. Брэкстон пожал плечами и предупредил своего заместителя, что будет в соседней комнате — на телефоне.

Риверо сел на диван. Пивная бутылка ходила ходуном в его руке. Джуд сел напротив него на кресло и криво улыбнулся.

— Вы — американец, — сказал Риверо.

— Да.

— Я люблю свою страну... А вы свою любите?

— Да.

— Я — солдат и делаю свое солдатское дело.

— О да! — усмехнулся Джуд.

— Конечно! — Риверо убежденно кивнул головой. — Таков мой долг. Хотя я и не люблю распространяться об этом.

Окна комнаты, в которой они находились, выходили на улицу. Над Провиденсией летали вертолеты.

— Вы, наверное, бывали во многих странах? — спросил Риверо.

— В некоторых бывал.

— Как вы думаете... заставили бы коммунисты ходить наших детей в кубинские школы? А всех женщин... И еще они бы разрушили все церкви... Они ведь так во всех странах делают?

— Во всех странах я не бывал, — сухо заметил Джуд. — Но мне известно, что они плохие люди.

— Да. Это точно.

Из соседней комнаты послышался голос Брэкстона, говорившего по телефону.

— Они сумели обмануть многих граждан моей страны, — сказал Риверо.

— Так частенько бывает, — кивнул Джуд.

— Но вот только... почему он не сдался? Ведь это было самым логичным выходом из сложившегося положения... Давайте посмотрим на это как солдаты. Он находился в плотном кольце. Войска ему не подчинялись. Помощи ждать было неоткуда. Наши командиры предоставили ему самолет, на котором он мог улететь, не подвергая себя опасности. Военные дали ему слово, что он будет в безопасности. Он должен был сдаться и улететь!

— Как мы, — ухмыльнулся Джуд. — Мы ведь тоже улетаем сегодня вечером.

— Да... да, — Риверо кивнул. — Я солдат и выполню приказ. Это мой долг. Я люблю свою страну...

Дрожащими руками он умудрился прикурить сигарету.

— У вас на шее крест. Вы верите в Бога? — поинтересовался чилиец, глядя на Джуда.

— А как же! — соврал тот.

— Вера дарует нам прощение и любовь! Хотя, впрочем, для этого совсем не обязательно верить в Иисуса...

— Успокойтесь. Вы просто устали, — мягко сказал Джуд.

— Это была настоящая битва, — дрожащим голосом продолжил Риверо. — Я со своими бойцами штурмовал дворец Монеда. В нас стреляли. И мы... И я стрелял, стрелял, стрелял. Внезапно он упал... Потом мы нашли его: он был мертв... Конечно же, он сам себя застрелил. Приставил к груди автомат, полученный от Фиделя Кастро... и нажал на спусковой крючок. Он мог бы сдаться. Но не сдался... Это было самоубийство... Или все же это я застрелил его? Какая теперь разница?! Результат один — он мертв.

Джуд наклонился к Риверо. Ему очень хотелось дружеским словом успокоить чилийца, но тот резко отпрянул в сторону.

— Я — солдат! Я должен был делать то, что мне было приказано. Но я не наемный убийца! Нет, я не убийца!

— О наемных убийцах мне много что известно, — тихо сказал Джуд. — Вы не один.

В комнату осторожно вошел Брэкстон и посмотрел на кричавшего чилийца. Риверо заметил неодобрительный взгляд американского босса и закричал снова: