Река вечности

– Увы, – снисходительно улыбнулся Энил.

У Анхнофрет, заворожённо слушавшей царя, чуть было не вырвалось: "Не верю!" Однако она взяла себя в руки и невероятным усилием воли приобрела невозмутимый вид. Все это, конечно, невероятно, но ведь вполне объясняет внезапное появление огромного войска у стен Тисури (ну никак не могли Хранители его проворонить) и эти странные ладьи... да много что объясняет. Пожалуй, следует исходить из того, что Энил не лжёт. И не пытается подчинить её разум. Он действительно уверен, что Тисури перенёсся в будущее. А может наоборот? Это несложно выяснить. Вот придёт весть от Мерит-Ра и все станет ясно. Или не придёт...

– Почему ты думаешь, царственный сын Эли-Баала, что это не ты ввергнут в прошлое волей Владычицы Истин, а наоборот?

Царь расхохотался.

– Вашей Маат? Быть того не может, потому что наш бог много сильнее!

Анхнофрет улыбнулась этим словам. Ох уж эти "пурпурные"... Поклоняются тварям тьмы, требующим крови младенцев и при этом зовут их "благими".

– Это он сам тебе, царю-жрецу, такое сказал?

Она спохватилась, но было поздно, слова прозвучали. Непростительная ошибка для Хранительницы Трона – хулить чужих богов, даже если это демоны Дуата. Ранефер, что поставил в Тисури обелиск с надписью, предостерегавшей фенех от кровавых жертвоприношений под страхом смерти, поступил так по праву победителя, а Хранители, развязывая чужие болтливые языки, должны действовать гораздо тоньше. Нельзя оскорблять того, кто может оказать помощь Священной Земле, сказав нужные слова, открыв тайное. Так можно погубить всё дело. Иной раз неосторожное слово может стоить тысяч душ, что отлетят в Землю Возлюбленных до срока.

Впрочем, Энил, хотя и вспылил, но не схватился за меч. Более того, он даже просиял, словно всю жизнь ждал таких слов, заранее заготовив ответ, что развеял бы их прахом по ветру.

– Тебе ли, сомневаться в могуществе Баала? Храмы Благого Господина столетиями стоят незыблемо, а ваши были разрушены, жрецы преданы смерти! Не смогла их защитить ваша Маат! Так чей бог сильнее?

Анхнофрет побледнела.

– Как были разрушены? Что за нечестивцы подняли на них руку?

Энил понизил голос. Краткая вспышка гнева и торжества миновала. Он никогда не был склонен к злорадству, и теперь ему даже стало жаль эту женщину.

– Храмы уничтожили вы сами, дети Реки, те, что последовали за фараоном, отказавшимся от веры своих отцов. Он перебил жрецов и дал Чёрной Земле нового бога. Сам принял имя – Эхнеитан.

– Сын Итана[87]... – прошептала Анхнофрет, – ты говоришь невероятное, невозможное...

– Но это правда. Тот фараон был потомком Менхеперры. Вроде бы правнук. Или праправнук, не помню точно. Все, что завоевал твой повелитель, достойнейшая Анхнофрет, обратилось в пыль.

"Неужели, правда? Значит, видение Мерит сбылось... Страшный сон обернулся явью... Владычица Истин, что же делать? Ведь этого не может быть! Он лжёт..."

Анхнофрет опустила голову. Она разбиралась в людях и видела, что Энил не сомневался в истинности своих слов. Ей неудержимо захотелось оказаться в Бехдете. Прямо сейчас. Увидеть его обелиски в закатных лучах Ра. Над водой, а не под ней...

Хранительница сердито тряхнула головой, гоня накатывающую слабость. Скоро все выяснится. Нельзя раскисать. Дело – прежде всего. Когда Анхнофрет вновь посмотрела на Энила, её глаза лучились той самой уверенностью, с которой она шагнула на борт его корабля.

– Скажи мне, царственный Энил, почему ты не остался там, под стенами Ушу, который взяли твои воины?

– Не мои. Это воины Александра.

Александра? Она успела забыть о нём, этом "непобедимом наглеце". Это очень плохо. Нельзя так безответственно терять нить разговора. Важнейшего разговора.

"Возьми себя в руки, дура! Соберись!"

– Кто он такой, этот... Алесанрас?

– Властитель маленькой страны за морем. Он необычайно возвысился, объединил вокруг себя разрозненные племена яванов и идёт теперь по земле с большим войском, сокрушая всех на своём пути. Полгода назад в великой битве на севере, он разгромил несметные полчища персов, которые некогда покорили почти всю землю, включая Страну Реки, но теперь ослабели и не в силах противостоять неистовым яванам, отменным воинам. Мне доводилось читать старые папирусы Чёрной Земли. Вы называли этот народ – "акайвашта". Они особенно докучали потомкам Менхеперры, а с тех пор ещё и многократно усилились. Все цари нанимают их. Даже фараоны. Дошло до того, что в недавней войне фараона Нектанеба против шахиншаха Артахшассы, яваны сражались за обе стороны. И против Александра тоже дрались некоторые из его соплеменников.

– Разве наши воины столь ослабели, что за них воюют наёмники?

– Да, тот попратель отеческой веры, о котором я тебе говорил, истребил роды многих славных воинов. Сила Чёрной Земли постепенно захирела, хотя и не сразу. Ещё были славные победы, но они уже не могли сравниться с теми, что одержал Менхеперра.

– Этот неистовый царь... он и Гебал покорил? – высказала догадку Анхнофрет.