Рэкетир

— Повернитесь, сэр, — повторил Фремонт, но Натан не подчинился. Вместо этого он крикнул еще громче:

— Рид! Ты за это ответишь! Ничего себе шуточки! Я слышу, как ты ржешь!

Два других полицейских шагнули к нему и схватили за руки. Натан смекнул, что сопротивляться опасно и бессмысленно. Надев на арестованного наручники, они вывели его из палаты в коридор. Натан крутился, высматривая Рида или кого-нибудь еще, кто мог бы вмешаться и положить конец этому кошмару. Они прошли мимо открытых дверей других маленьких палат, где помещалось по две-три плотно стоящие койки, мимо носилок на колесах с пациентами в коме, мимо сестер, строчивших в историях болезни, и санитаров у телевизора. Все до одного были черными, и Натан окончательно убедился, что он на Ямайке. Спустившись по лестнице вниз и оказавшись в духоте, под палящим солнцем, Натан понял, что он на чужой земле, на недружественной территории.

Такси отвозит Ванессу обратно в аэропорт, откуда она вылетит в девять сорок в Атланту. В шесть пятьдесят вечера она должна приземлиться в Роаноке. После этого она поедет в Редфорд и поселится в мотеле. Несколько дней она проведет без меня.

Я беру такси и еду в центр Монтего-Бей. В отличие от Кингстона, трехсотлетней столицы, Монтего-Бей — молодой курортный город отелей, кондоминиумов и торговых центров, протянувшихся от океанского берега в глубь острова и сомкнувшихся с предместьями. Здесь нет ни главной улицы, ни центральной площади, ни внушительного дворца правосудия. Административные здания рассыпаны по городу, деловая жизнь тоже рассредоточена. Мой водитель находит адвокатскую контору Решфорда Уотли. Расплатившись, я карабкаюсь на второй этаж, где трудятся в маленьких кабинетиках юристы. Мистер Уотли объяснил мне по телефону, что редко работает по субботам, но для меня сделает исключение. В «Желтых страницах» он в порядке рекламы ссылается на свой тридцатилетний опыт во всех уголовных судах. Мы обмениваемся рукопожатиями, и я вижу: он рад, что я тоже черный. Он думает, что я такой же, как остальные, американский турист.

Мы усаживаемся в его скромном кабинете. После короткого обмена шутками я перехожу к делу — если можно так это назвать. Он предлагает отойти от формальностей и обращаться друг к другу по имени. Теперь мы Рид и Решфорд. Я начинаю объяснять, что я — кинодокументалист и в моем нынешнем проекте задействован некий Натан Коули, но довольно быстро я меняю тон. Я говорю Решфорду, что мы с Натаном прибыли на Ямайку развеяться. В самолете он напился и отключился, так что по прилете не обошлось без «скорой помощи». Не уверен, но, кажется, он попытался провезти наркотики и пистолет. Я сумел улизнуть в возникшей суматохе. Решфорд понадобился мне для двух целей: самое главное, он будет представлять меня и оберегать от неприятностей; а во-вторых, позвонит куда надо, подергает за известные ему ниточки, чтобы выяснить, что с Натаном и в чем его обвиняют. Я хочу, чтобы Решфорд посетил его в тюрьме и заверил, что я делаю все ради его освобождения.

Решфорд обещает сделать все необходимое. Мы договариваемся о гонораре, и я расплачиваюсь наличными. Он тут же садится за телефон и звонит знакомым в пограничную службу и в полицию. Может, он просто разыгрывает для меня комедию, но знакомых у него полно. Через час я прошу меня извинить и выхожу на улицу утолить жажду. Вернувшись, я застаю Решфорда за прежним занятием: с трубкой в руках, черкающим в блокноте.

Я читаю в холле журнал под шумным потолочным вентилятором, когда появляется Решфорд. Он садится за секретарский стол, хмурится, качает головой.

— Ваш друг угодил в переплет, — говорит он. — Во-первых, он попытался въехать по поддельному паспорту.

— Да что вы, Реш?! — Я внимательно слушаю.

— Вы знали об этом?

— Конечно, нет, — отвечаю я. Полагаю, Решфорду не доводилось арендовать личный самолет и он не разбирается в правилах.

— Но гораздо хуже другое, — продолжает он. — Он попытался незаконно провезти пистолет и четыре килограмма кокаина.

— Четыре килограмма кокаина! — недоверчиво повторяю я, разыгрывая потрясение.

— Порошок нашли в двух нейлоновых мешочках в его спортивной сумке, там же был маленький пистолет. Что за болван!

Я трясу головой — как можно в такое поверить!

— Он говорил, что хотел купить себе «дурь», когда прилетит сюда, но чтобы притащить с собой такую партию…

— Вы хорошо с ним знакомы? — спрашивает Решфорд.

— Познакомился неделю назад. Не сказать, что мы близкие друзья. Знаю, в США он нарушал законы о наркотиках, но не догадывался, что он такой идиот!

— Как видите, именно такой. Скорее всего следующие двадцать лет он проведет в одной из наших расчудесных тюрем.

— Двадцать?!

— Пять за кокаин, пятнадцать за пистолет.

— С ума сойти! Сделайте что-нибудь, Решфорд!

— Вариантов немного. Я буду пробовать, а вы не мешайте.

— А я? Мне ничего не угрожает? Таможня проверила мои вещи и ни к чему не придралась. Я ведь не сообщник, меня не обвинят заодно с ним?

— Пока вы чисты. Но я бы вам посоветовал как можно быстрее унести отсюда ноги.

— Не могу, пока не увижу Натана. Понимаете, я обязан ему помочь!