Рекомбинатор. Том 1. 7Я [СИ]

— Только допросить бы его перед… упокоением! Где он наследство прикопал? – посоветовал добрый и хозяйственный Меняла. — Чего добру пропадать, да? А мы ему взамен — табличку памятную сделаем! Небольшую…

Пожалуй, упокоить призрака будет гуманным. Тут топь булькала черт знает сколько по времени, а он о воротах своих переживает! Совсем свихнулся!

— А может и не совсем, — усомнился в моем диагнозе Подушка, — погодите один миг.

Фига се, кто у нас гуманистом выступил!.. Но оказалось, что выступление мистика только готовилось:

— Дхарма-душш-дарр! — обвиняюще и непонятно пророкотал голос Подушки, как бы со всех сторон в Грани, вокруг меня и Карасьего Лика.

Аж травка вокруг, и так казавшаяся в Грани светло-серой, побледнела еще сильнее. А призрак чуть эктоплазму свою на землю не уронил. В смысле, глаза сильно вперед вылезли. При этом, Карасий Лик резво изобразил коленопреклонение. Но на одно колено. Ревматизм астральный, видимо.

Некоторое время мы с призраком помолчали, сохраняя неподвижность. Неудобно как-то. Призрак, но все же пожилой челов… тьфу!

А пожилой призрак медленно поднял на меня свой взгляд:

— Это ты?..

— Это я, — честно ответил я на вопрос, чтобы он не подразумевал.

— Но как?..

— Внутренний голос, наверное… Память предков и особенности организма! А еще — обедал я сегодня на ходу, да и голубика с молоком на десерт — то еще сочетание! (Всенежа, м-м-м…)

— Я о словах! — опять рыкнул старичок.

Вот ни фига в нем ничего карасиного нету! Тигра древняя какая-то!

А по обе стороны от меня проявились Ярила с Циркачом. И с призрачными приспособлениями для сбора эктоплазмы.

— Открывающий! — опять опустил со смирением голову призрак.

Ага, а еще, я — «многолико скользящий» и прочая, и прочая…

* * *

Деда я все-таки вернул на ноги и выслушал его историю. Которая отчасти объясняла и мое новое личное прилагательное. Пришлось немного и древность просветить в ответ — о том, в каком времени его разбудили и что здесь творится.

Получалось, что разбудили его — мы с Подушкой. Закрытием и открытием Грани. А вот его становление призраком, спячка и остальное, начиная с имени, было… удивительным.

— Чему только в этих ваших гимнасиях учат! Имперские языки школяры не знают! А потом из них криворукие писари получаются! — ругался призрак по имени Тигр, рода Темного Озера. Как я с его рычанием-то угадал!

Вообще, у нас в Царстве никто особо внимания и не обращает на переход с одного наречия на другое. И в именах тоже. В северных губерниях — Тигра бы звали Тигрисом, а на юге (откуда предки его и пришли) — Капланом.

И всем все понятно, в общем-то! Я вот — Смород, а как на море южное отдохнуть выберусь (когда-нибудь! обязательно!) — там чаще Юзюмом называть будут.

Пусть призрак порицал не меня, а систему образования, но покраснеть пришлось и мне самому. Каралык — означало «черный» или «темный» на нашем южном наречии. И мой учитель Арслан — частенько использовал это слово в своих ругательных конструкциях. Как я сразу-то не узнал!?

А «Карасий Лик» появился уже после смерти Тигра. Видимо, в очередной раз архивы восстанавливали или переписывали не очень аккуратно. Так что Карасликовка-Чернотопье была когда-то Каралыковкой.

— А «Озеро» куда в названии фамилии у вас делось? — уточнил я из вежливости.

— В бумажках канцелярских эта лужа только и писалась. Принято это так, видишь ли! Да Каралыки были благородными воинами еще до появления Северного царства! — горделиво задрал свой полупрозрачный нос Тигр. — Мы себя так и продолжали Каралыками называть!!! А по архивам царским — Темное Озеро! Тьфу!

Ха! Каралыки-Темные сначала стали Озером, а потом и вовсе — Карасиным Ликом! Не даром мне батюшка про важность профессии писаря столько говорил! Что написано пером… Даже кривым и косым!

Землю свою невольные многофамильцы получили во владение давно, еще при прошлой династии. И не от царя-батюшки, а от боярина своего. Было у того боярина древнее право такое — землей и дворянством своих людей наделять.

Потому как являлся боярин — главой одного интересного Ордена, занимавшегося (та-дамм!) изучением Грани! Только они ее Вратами называли.

Только вот, еще давнее — пересеклись их интересы с другой непростой структурой. Ага — Инквизицией, которая сейчас Надзором именуется.

— Хех, видать, не сошлись в философских взглядах на то, как казну царскую пилить правильнее! – обобщил историю Меняла…

Но уже к рождению Каплана Каралыкова — ни Ордена, ни того боярского рода не осталось и в помине. Войн открытых у Ордена с Инквизицией вроде и не было. Но сдавал он свои позиции неуклонно, хоть и не сразу.

Поколение за поколением сокращалось количество орденских приверженцев, урезались привилегии, пропадали архивы… А что-то и сами орденцы прятали.