Реконкиста (СИ)

Сексуальная игра длилась долго. Умелая любовница, Асель старалась, чтобы наслаждение накатывало волнами. Они вдвоём взбирались на очередную, затем соскальзывали в короткую передышку, вновь взбирались, и каждая следующая была выше и круче предыдущей. Ощутив, что приближается к вершине экстаза, за которым неминуемо последуют физический, эмоциональный и психологический спад, Валерий перехватил инициативу. Особо изощряться для этого не требовалось: основные эрогенные зоны он предусмотрительно поместил на ушных раковинах жены. Крепко сжал губами мочку уха, принялся массировать её языком. Асель задрожала, веки её опустились, рот приоткрылся.

— Да, да… — подбодрила она мужа.

Он и сам знал, что — «да». Продолжал ласкать, сжимая ухо не только губами, но и зубами, не опасаясь причинить боль: поступающие от эрогенных зон болевые импульсы его доработка преобразовывала в удовольствие и порога там не было. Пожалуй, будь под ним женщина из плоти и крови, он откусил бы ей мочку. Но сэлы скроены куда крепче.

Дрожь, сотрясающая тело Асель, становилась всё быстрее, в неё вплетались крупные неритмичные конвульсии, с приоткрытых губ слетел стон.

— Хватит… — прохрипела она.

Нет, не хватит! В любой другой ситуации Асель с лёгкостью сбросила бы с себя тяжёлого тучного мужчину. Но сейчас её удерживал вовсе не Валерий, — удерживало наслаждение. Запредельное, недозволенное, призванное сломать барьер самоконтроля.

Асель больше не пыталась доставить удовольствие мужу, сосредоточившись на собственных ощущениях. Она тряслась, хрипела, молила остановиться, и эта её слабость возбуждала Валерия стократ сильнее. Никогда прежде в их любовных играх жена не была такой уязвимой. Не в силах и далее сдерживаться, он зарычал, дёрнулся, выплеснул сперму. На последних фрикциях разжал зубы, прошептал, прижимаясь губами к уху:

— Возьми меня на Медею! Сделай это!

То, что последовало далее, не предсказывала ни одна математическая модель. Дрожь и хрип оборвались мгновенно, Асель застыла в позе, какую приняла за миг до того, продолжая обвивать мужа руками и ногами. Именно застыла: мышцы напряжены, глаза закрыты, нет реакции на внешние раздражители. Дыхание у сэлов полезной функциональности не имеет, чистой воды имитация. Однако имитация на уровне безусловного рефлекса, не требующего осознания. Дышать Асель тоже перестала. Будь Кодрянская человеком, можно было бы диагностировать внезапную смерть. Для сэла такие симптомы свидетельствовали о нештатном отключении субэлектронного мозга.

Валерию стало страшно, — он что, нечаянно сломал её мозг?! Какую команду послала «пчелиная матка» в момент гибели? Может, сэлы взбесились, подняли бунт? Что происходит в мире? Нужно немедленно проверить новостные каналы, связаться с людьми из НИИСУБЭЛ!

Он разжал руки и ноги жены, высвободился, сел на кровати, натянул шорты…

— Ты чего вскочил? Спать не собираешься? — спросили у него спокойно.

Валерий поспешно обернулся. Асель лежала как ни в чём небывало, подперев ладонью голову, смотрела на мужа, улыбалась. По-обезьяньи ловко подцепила пальцами ноги отброшенное одеяло, подтянула. Предложила:

— Ложись, до утра ещё долго. Тебе перед дальней дорогой надо хорошо выспаться, а вещи я соберу. Кстати, утром не забудь сообщить в институт, что берёшь отпуск на… пусть будет на месяц.

Ошарашенный, Валерий улёгся рядом, позволил укрыть себя. Похоже, жена жива-здорова. И она изменила своё непреклонное решение?

Спросил осторожно:

— А Коршунова? Её нужно предупредить, что…

— Не нужно, — оборвала его Асель. — Ты полетишь на Медею инкогнито, под видом сэла.

Придвинулась ближе, прошептала на ухо:

— Побудешь в нашей шкуре хотя бы формально. Предупреждаю: с борта нибелунгера — ни ногой!

Обняла его, затихла, дыша ровно и медленно, будто заснула. Сон у сэлов тоже был имитацией, только осознанной.

Зато Валерий долго не мог заснуть. Что произошло? Его план удался, он взломал доступ к глубинным разделам субэлектронного мозга, к тому, что у людей называют «подсознание»? Сумел внушить Асель своё желание? Или она разгадала его уловку и сделала ответный ход в их необъявленной игре? Ставки в которой растут.

Глава 10. Лена Крапивкина. Границы познания

Звонок из посольства застал Лену врасплох. Появившийся на голографическом экране ракшас был сама чопорность: чёрный двубортный блейзер с широкими лацканами, словно сошедший с картины конца прошлого тысячелетия, под ним — молочно-белый свитер-гольф. Редкие пегие волосы аккуратно подстрижены, уложены и, кажется, сбрызнуты лаком, грубоватые черты лица застыли в гримасе собственной значимости.

— Добрый день, госпожа профессор! С вами желает говорить госпожа Президент Демократической Республики Ракшас. Есть ли у вас несколько минут времени для этого?