Реконструкция Куликовской битвы. Параллели китайской и европейской истории

Он действительно был сыном царя Ивана, а именно Ивана Ивановича, правившего с 1563 по 1572 год и лишенного затем престола (см. выше). Напомним, что сам Иван Иванович был воспитан в семье Захарьиных-Романовых и именно они от его лица управляли государством, когда он был молодым. Поэтому и его сын Дмитрий («Лжедмитрий» впоследствии) также воспитывался в семье Романовых. Чтобы не допустить Дмитрия на трон, его постригли в монашеский сан. Напомним, что пострижение царевича, согласно старым русским законам, автоматически лишало его права занимать престол. Но, скажет читатель, ведь считается, что царевич Дмитрий действительно убит в Угличе? Но напомним читателю, что при «Грозном» были якобы две трагические гибели якобы двух разных царевичей с одинаковыми именами: оба — Дмитрии Ивановичи. И оба — дети Ивана «Грозного». Одна смерть — из-за неосторожности няньки, утопившей ребенка. Мы уже говорили об этом выше. Вторая — знаменитая угличская трагедия.

По нашему мнению, гибель царевича Дмитрия Ивановича была только одна. Второй Дмитрий Иванович — сын Ивана Ивановича — вырос в монастыре под именем Григория (Отрепьева). И только в XVII веке во время смуты была придумана версия убийства этого второго Дмитрия в Угличе. Авторы версии пытались представить живого царевича Дмитрия Ивановича (боровшегося в то время за власть) самозванцем.

Согласно нашей реконструкции, малолетний царь Дмитрий Иванович погиб при трагических обстоятельствах в 1563 году, когда ему было около 12 лет. Историки считают, что он погиб грудным младенцем. Когда Шуйскому пришла в голову мысль объявить царевича Дмитрия самозванцем, придумали историю угличской трагедии. При этом действительную могилу царя-мальчика Дмитрия Ивановича объявили могилой того самого царя Дмитрия Ивановича, который боролся с Шуйским. Так Дмитрия Ивановича объявили самозванцем. Романовы были в то время на стороне Шуйского и потом, вероятно, развили эту версию уже для своих целей.

Напомним, что угличская трагедия теснейшим образом связана с именем Шуйского. Он лично расследовал угличское дело, как следует из документов. И что же мы видим? Скрынников откровенно пишет: «Давно возникли подозрения насчет того, что подлинник „углицкого дела“ подвергся фальсификации. Даже при беглом осмотре бросаются в глаза следы его поспешной обработки. Кто-то разрезал и переклеил листы „обыска“ (следственного дела), придав им неверный порядок. Куда-то исчезло начало». «Следствием в Угличе руководил князь Шуйский… И следователей смущало то, что Шуйский несколько раз менял свои показания».

Более того, «существует мнение, что сохранившиеся угличские материалы являются беловиком, составленным в Москве… Черновики допросов в Угличе не дошли до наших дней». Таким образом, вся «угличская история» могла быть попросту написана в Москве. Скрынников резюмирует: «Есть основания утверждать, что угличский источник стал жертвой ретроспективной оценки событий».

Боярский заговор против царя Бориса.

Не будем подробно повторять известную историю прихода Дмитрия («Лжедмитрия») к власти. Подчеркнем лишь, что налицо был боярский заговор против царя Бориса. Царя отравили. «13 апреля (1605 года — Авт.) он в час дня находился в думе, потом обедал и, едва встав из-за стола, почувствовал себя дурно. Затем хлынула кровь изо рта и носа, и он наскоро был пострижен в монахи под именем Боголепа, а через два часа умер». Это, по Гордееву, была вторая (и на этот раз успешная) попытка бояр свергнуть царя Бориса. Во главе заговора стояли те же люди: Шуйские, Голицыны, Романовы. Как показали дальнейшие события, царевич Дмитрий был для них лишь орудием в этой борьбе. Меньше чем через год те же люди попытались его убить и, как говорят нам историки, действительно убили (с чем мы не согласны). Царем стал Шуйский, который давно рвался к власти.

«Лжедмитрий» — настоящий царевич Дмитрий, сын царя Ивана.

Воспитанные на стандартном «романовском» курсе русской истории, мы обычно глубоко убеждены, что «Лжедмитрий» был действительно самозванцем, неким Гришкой Отрепьевым. Историки романовской эпохи настолько часто и упорно твердили об этом, что теперь это уже кажется самоочевидным. Ниже мы скажем, для чего это им было надо. Но то, что вроде бы так «очевидно» сегодня, спустя почти четыреста лет, было совсем не очевидно современникам «Лжедмитрия».

Действительно, с самого начала борьбы Дмитрия за престол, все, кто его видел, признавали в нем царевича. И польские аристократы, и польский король, и русские бояре, и крупные стечения народа в Путивле и других городах, и, наконец, его собственная мать — царица Мария Нагая (к этому времени — инокиня Марфа). Находясь еще в Путивле, Дмитрий рассылал повсеместно грамоты, призывая русский народ под свои знамена. В его руках находилось 18 городов, и население в 600 верст с запада на восток признавало его действительным царевичем. В Путивль Дмитрий вызвал настоящего Отрепьева и показывал его народу.