Реконструкция подлинной истории

Западных правителей XVI века, остававшихся верными идее «Монгольской» Империи, объявили реакционерами. Например, герцог Альба (Fernando A’lvarez de Toledo, duque de…; 1507–1582), «испанский полководец, правитель Нидерландов» [797], с. 44, расценивается как изверг, «топивший в крови прогрессивное освободительное движение». Этот Дьяк Бело-Рус (имя которого стали потом произносить как Дьюк Альба-Рус, то есть Герцог Alva-Rez) был, по-видимому, одним из наместников Империи, боровшихся с Реформацией. На рис. 106 мы приводим титульный лист книги под названием «Зерцало ИСПАНСКОЙ ТИРАННИИ», впервые изданной якобы в 1596 году. В качестве главных тиранов, «свирепо подавлявших прогресс» изображены герцог Альба и Дон-Хуан Австрийский. Наверху, над ними, издатели поместили портрет «очень плохого короля» Филиппа II. Книга играла роль важного учебного пособия для воспитания европейцев XVI–XVII веков в нужном духе. На титульном листе доходчиво нарисовано – как именно эти очень плохие правители мучили очень хороших людей. Книгу переиздавали в 1620 и 1638 году [330], т. 3.

Рис. 106. Пропагандистская книга «Зерцало испанской тираннии». Изображены «тираны, подавлявшие реформацию». Так мятежники приклеивали ярлыки тем, кто стремился остановить бунт [330], т. 3, вклейка между стр. 280–281

А вот что говорит Энциклопедия об испанском короле Филиппе II (1527–1598): «Его политика способствовала укреплению испанского АБСОЛЮТИЗМА. УСИЛИЛ ГНЕТ В НИДЕРЛАНДАХ. ПОДДЕРЖИВАЛ ИНКВИЗИЦИЮ» [797], с. 1406. В общем, плохой властитель. Сильно угнетал.

Создают «древние источники»

Откуда нам известны сочинения «древних» писателей? Вот подробный обзор профессора В.В. Болотова в «Лекциях по истории древней церкви» [83]. Формально он касается лишь источников, относящихся к истории церкви. Но подавляющее большинство средневековых текстов так или иначе имело отношение к церковной истории. Вообще, скалигеровская версия в первую очередь построена именно на церковных источниках [72], [76].

В истории печатных изданий «древних» источников обращает на себя внимание, что они с самого начала не были разрозненными и случайными. Как должно быть при естественном ходе событий, когда с развитием книгопечатания те или иные книги, которые раньше переписывали, теперь начинают печатать. В одном месте кто-то должен напечатать одну книгу. В другом месте и другой издатель независимо печатает другую книгу. И так далее. И лишь потом появляются систематизаторы, собирающие отдельные издания, и на их основе выпускающие ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ МНОГОТОМНЫЕ СОБРАНИЯ. Напротив, если же древняя история фальсифицируется – ив связи с этим редактируются или подделываются старые тексты – то картина печатных изданий, скорее всего, обратная. То есть сразу будут опубликованы многотомные собрания «правильных книг». Причем они будут публиковаться не хаотично, а в одном-двух центрах. Каждый центр специализируется на каком-то одном, своем направлении. Чтобы легче контролировать фальсификацию. А затем, на основе таких официальных утвержденных сводов будут возникать уже разрозненные издания, перепечатывающие те или иные разрешенные цензурой отдельные книги.

Именно вторую картину мы и наблюдаем при издании «древних» текстов в XVII–XIX веках [83]. Как теперь понятно, мы видим организованную фальсификацию. Так например, «творения святых отцов и церковных писателей С САМОГО НАЧАЛА ВЫХОДИЛИ В ВИДЕ МНОГОТОМНИКОВ» [83], т. 1, с. 118. В середине XIX века вышла «Патрология» французского аббата Миня (J.P. Migne), состоящая из нескольких сотен томов: 221 том латинских писателей и 161 том греческих. С тех пор все исследователи пользуются, в основном, изданием Миня, поскольку рукописи и более ранние издания, как правило, недоступны или «неудобны» [83], т. 1, с. 119.

Закономерный вопрос: а по каким источникам издал свою «Патрологию» аббат Минь? Оказывается, он просто переиздал издания XVII–XVIII веков, сделанные орденом бенедиктинцев [83], т. 1, с. 120. Переиздал в более удобном, современном формате. «Если определять ценность "Патрологии" Миня, то эта ценность заключается прежде всего в практичности и удобстве пользования ею. Минь освободил свет от фолиантов бенедиктинских монахов, которыми было очень неудобно пользоваться, между прочим, вследствие громадности формата… Он брал обычно лучшее бенедиктинское издание… когда было нужно, присоединялись изданные позднейшими учеными недостающие у бенедиктинцев святоотеческие творения» [83], т. 1, с. 120.