Рекрут

Надо сказать, что за время после аварии мы с ней виделись всего раз у меня в каюте, после чего она заявила, что сексуальные отношения слишком много отнимают энергии. Что опасно, учитывая ситуацию. Поэтому на данный момент нам следует прекратить встречи.

С чем я согласился, хотя и предложил условие, что в случае точного осознания невозможности спастись, мы с ней все оставшееся время пробудем в постели.

Мне не хотелось провести последние дни своей жизни, лежа в трансе, изучая различные типы оружейных комплексов. Лучше уж я умру в объятиях фигуристой девчонки, хоть и инопланетянки с зелеными волосами, но все же полноценной человеческой женщины, обожающей секс и знающей в нем толк, чем просто лежа в одиночестве на кровати. Такая кончина хоть не такая грустная и печальная, как медленное угасание во сне. Уверен, мы с ней неплохо смогли бы зажечь напоследок.

– Меняй вектор на право-вниз, – Стелла, в отличие от кхайи, даже сейчас ничем не выдавала изможденного состояния.

Проведя почти все время полета в своей каюте и сведя общение с нами по минимуму, она явилась в кабину управления в застегнутом по всем правилам белом комбинезоне сотрудника базы «Филоры» и с идеальными расчесанными волосами. Только еще более впалые щеки говорили о том, что последние недели дались голубоглазой валькирии тоже нелегко.

– Выполняю. – Пауза и через несколько минут ответ: – Пусто. Ни планет, ни астероидов. Вообще ничего. Надо лететь дальше. Вглубь системы.

Часы ожидания, редкие периоды активации сканеров и снова путь вперед.

По большому счету, что бы там ни было, нам по сути повезло. На одном маршевом двигателе добраться до звездной системы на корабле, внезапно прервавшем гиперпрыжок – это удача.

Нас вполне могло выбросить где-нибудь на половине пути между системами, и тогда уже точно никаких шансов на спасение не было бы. Потому что долететь от одной звезды к другой, используя внутрисистемные двигатели, просто невозможно.

– Что-то есть, не планетоид, а что-то поменьше. Неподвижно висит в точке 37–81, – пальчик с зеленым ноготком указывает на верхний левый угол монитора, мы с короткостриженой блондинкой послушно склоняемся к нему, чтобы рассмотреть неизвестный объект.

– Что это такое? Судя по первым данным, не похоже на астероид, или все же он? – более опытная в пилотском деле наемница легко расшифровывает непонятные мне обозначения на экране. – Полностью недвижим. Странно. На борту есть масс-детектор и дистанционный анализатор структурного строения?

– Это не геологоразведывательный корабль по поиску полезных ископаемых в астероидных полях, – раздражение прорвалось сквозь равнодушие, поначалу слышанное в голосе кхайи, но через мгновение, взяв себя в руки, она продолжила более спокойным тоном: – Но у нас есть кое-что получше – широкополосный сканер с возможностью узкого проецирования точки исследования. Запускаю.

Опять пауза и томительное ожидание.

– Это корабль, – окончательный вердикт заставил мое сердце слегка учащеннее забиться. – Сигналов активности нет, но судя по данным сканирования, можно смело предположить, что это несомненно не астероид, а какой-то искусственный объект.

– Но точно ты не знаешь? С чего ты решила, что это корабль? – спросил я.

– А какой еще искусственный объект тут еще может быть? – резон в ответе девушки-пилота, надо признать, присутствовал.

Еще через сутки полета ее предположение полностью подтвердилось.

– Универсальный лиманский средний грузовоз, модель «Небула-6». Нет вооружения, нет бронирования, максимальная масса перевозимого груза – сто тысяч стандартных тонн, экипаж двадцать человек. Признаков активности – не обнаружено.

– Запускаю биораспознавание. Нужно проверить на предмет выживших, – теперь Стелла сидит в пилотском кресле слева, периодически помогая Немее в управлении кораблем.

– Вряд ли там есть кто-то выживший. Я прогнала информацию по всем прилетевшим кораблям в систему Антары за время конфликта через галактический Реестр и предполагаю, что это пропавший пять лет назад транспортник корпорации «А.Н.Т.», – заметила кхайя, не отрывая глаза от приборной доски, просматривая информацию на одном из мониторов.

Оперевшись на спинку ее кресла, я слегка перегнулся вперед, заглядывая на то, что она там изучала. Стоять неудобно, но садиться в одно из еще двух свободных кресел по бокам не хотелось. В этом случае я вообще полностью лишился бы обзора.

Над одним из пультов в 3D изображении медленно крутилась уменьшенная голо-модель космического корабля, изображенная тонкими синими линиями. Внизу потоком шли данные о нем, символами такого же цвета.

– Как он тут оказался? Не долетел? – желание пошутить про закончившееся топливо и толкание звездолета до ближайшей заправки вручную испарилось почти в ту же секунду, как и возникло.

Сейчас явно неподходящее время для подобного веселья. Обе спутницы, мягко говоря, могут не понять. Ведь мы сами находились почти в такой ситуации.