Получалось, что Казлиц подходил для задуманного Тилли по всем статьям, и она направилась в его сторону, на ходу придумывая повод для разговора.
– Привет, Казлиц!
– Здравствуйте, мисс Юргенсон.
– Ладно, ты же знаешь, как меня зовут.
– Да, Тилли…
– Ну вот и хорошо. Слушай, меня интересует, кто будет выгуливать Триплекса, когда я уеду в пансион.
– Наверное, Тит, – пожал плечами Казлиц. Тут он притопнул, дернул головой и произнес что-то вроде «трам-там».
– Но Тит работает сутки через двое…
– Значит, кто-то, на кого укажет Тит. Дымс-тадам.
– А ты бы мог это делать, Казлиц?
– Скажут – буду, – ответил Казлиц и снова дернул головой, притопнул и сказал «трам-там».
– Слушай, мне нужен электрошокер.
– Скажи отцу, он тебе электростанцию подарит, – усмехнулся Казлиц и снова притопнул.
– Нормально стоять можешь? – спросила Тилли, переходя на хозяйский тон.
– Извините, мисс Юргенсон.
– Тилли.
– Да, Тилли. Я слушаю.
– Мне нужен электрошокер. Мощный, полицейский. У вас такие наверняка имеются.
– Имеются, мисс. Имеются, Тилли. Но это почти оружие, один разряд может крысу изжарить.
– Правда?! – воскликнула Тилли, и глаза ее загорелись. – Принесешь мне такой?!
– Я не имею права, Тилли. Твой папа из меня за это такое сделает… Одним словом, лучше оставим эти разговоры. А зачем тебе шокер?
– Я физические опыты делаю, для доклада в пансионе. Молния в домашних условиях.
– Круто. Но я ничем не могу помочь.
– А если вот так? – спросила Тилли и показала руку, наполовину вытащив ее из брючного кармана. На открытой ладошке блеснули брильянты от разобранных папиных часов.
– О, мисс Юргенсон…
Казлиц сглотнул и огляделся. В этой маленькой ладошке была его годовая зарплата.
– Значит, так, я попробую достать его и завтра буду стоять на этом же месте. Но, мисс Юргенсон, если что, вы украли его в дежурке в синей тумбочке. Правда, там замочек висит, но вы вскрыли его гвоздем…
– Да ладно, чего гвоздем, если у меня набор отмычек есть? Не бойся, прикрою тебя, если что. Значит, завтра на этом же месте?
– Да, мисс Юргенсон, я все принесу.
31
Кортеж из четырех джипов, броневика и микроавтобуса пронесся по проспекту на зеленый свет, вызывая раздражение у стоявших в пробках автомобилистов и непонимание у сотрудников дорожной полиции. Но приказ начальства есть приказ начальства. Сказали пропустить «литерным», извольте пропустить.
У министров тоже были свои друзья и знакомые, которых следовало уважать.
К таким знакомым министра внутренних дел относился и мистер Камерон, которому принадлежал этот стремительный кортеж, развивавший по городу скорость в двести километров в час.
Машины проскочили через развязку, нырнули в туннель, повернули на окружное шоссе, и, когда они проносились над центральным парком по виадуку, из-под старых сосен ударила противотанковая ракета, которая пробила сетчатое полотно и распорола днище лакированного броневика.
Объятую пламенем машину подбросило на несколько метров, она перемахнула через трехметровую ограду и рухнула в лес, а выскочившие из джипов охранники принялись ощупывать парк фонарями, желая найти затаившегося там злодея, однако слепящее пламя от горящего лимузина мешало им, так что дело ограничилось ругательствами и вызовом подмоги.
Вскоре зазвонил телефон в кармане Камерона.
– Да, слушаю…
– Сэр, они разбили машину на виадуке над парком.
– Бомба?
– Нет, противотанковый комплекс, скорее всего.
– Что вы предприняли?
– Пытаемся охватить парк с двух сторон, вызвали на подмогу отряд Левингстона.
– И что думаешь, будет толк?
Говоривший на другом конце замолчал. Их прихватили в самом неудобном месте, прыгать с виадука было высоко, объезжать далеко. Конечно, он, как старший охранник в колонне, предпринимал какие-то действия, но время было упущено.
– Он застал нас врасплох, сэр. Время упущено.
– Хорошо. Просто пошуршите там, может, найдете какие-то следы.
– Слушаюсь, сэр. А что с людьми Левингстона?
– Ну, раз позвали, пусть едут, – ответил Камерон и, выключив телефон, убрал в карман.
Сидевший напротив него начальник службы безопасности напряженно молчал. В свете уличных огней, мимо которых проносилась машина, он видел блеск в глазах Камерона. В такие минуты с хозяином не то что говорить, рядом находиться было опасно.
Пока Торнтон понял лишь одно – случилось что-то чрезвычайное, но о сути случившегося приходилось только догадываться.
– Тебе, наверное, интересно знать, что мне сообщили, да, Дойл?
– Если вы посчитаете нужным, сэр…
– Я посчитаю. Какой-то сукин сын из ракетной установки прострелил мою машину, когда она проезжала по виадучному мосту над городским парком. А этот парень, Дойл, с которым я сейчас говорил…
– Адольф Креймиш.
– Он не справляется.
– Да, сэр.
– Сколько он у нас работает?
– Пять лет, сэр.
– Он работает у нас пять лет, и только сейчас выясняется, что он ни на что не годен?
Ответа на такой вопрос не существовало, что бы начальник службы ни сказал, все обернулось бы против него.
– Мне не нужны такие люди.
– Я понял, сэр. Сегодня был последний день его работы.