Рекс

– Две чайные ложки. А ты небось весь пузырек в себя влил?

Торнтон оторвался от чтения бумаг и, глянув на помощника, покачал головой.

– Я учту, сэр.

– А почему у нас так темно? – спросил Торнтон, посматривая на панели освещения. – Почему только половина панелей включена?

– Просто вы сегодня рано, сэр, а в ущелье сумрак и летучие мыши.

– При чем здесь мыши?

– Ни при чем, сэр. Просто вы пришли в кабинет на час раньше.

– Я уже понял, – сказал Торнтон, делая в документах пометки. – Но про летучих мышей, пожалуйста, больше не рассказывай и не произноси слова «ущелье».

– А что тогда произносить, сэр, если мы действительно живем в такой дыре, что…

– Заткнись, Филдс! – потребовал Торнтон. – Отныне просто говори – на улице! Понял?

– Понял.

– Ты дезинформацию по тематическим квадратам раздавал?

– Раздавал.

– И где результаты? Почему противник не атакует ложные конвои, якобы перевозящие хозяина?

– Ну они же не дураки, сэр.

– Что значит не дураки и откуда такой тон, Филдс? Ты, видимо, еще не протрезвел?

– Ничего личного, сэр. Но всех нас учили одному и тому же, а этот «шахматный метод» – начальная школа. Все, кто работал в разведке, знают его досконально. Как только у противника не получилось покушение на мосту, он сразу стал ждать заброса дезинформации с нашей стороны, прекрасно понимая, что мы начинаем вести поиск «крота».

– Значит, кругом полный мрак?

– Нет, сэр, не полный. В том, что противник не реагирует на дезинформацию, есть свои плюсы.

– Какие же тут плюсы?

– Прикрывая своего «крота», он подтверждает, что тот все же имеется.

– До чего же ты умный, Филдс, даже непонятно, за что тебя из разведки поперли?

– У вас есть мое досье…

– В этом досье половина неправда. Ты ведь все сделал, чтобы о тебе ничего не узнали, правильно?

– Составлять досье не моя работа, сэр, – уклонился от ответа Филдс.

– Ну так что там было? Расскажи, мне интересно.

– Нет, сэр, не могу. Вы смеяться будете.

– Не буду я смеяться. Да и не может быть в разведке ничего смешного, я же сам там работал, пока не выперли.

– Если засмеетесь, с вас литр коньяка и разрешение на его потребление.

– Лады. Но без моего участия.

– Этого не потребуется, сэр. А выгнали меня по инициативе начальника регионального управления – генерала. Я в его летнем доме на приеме сидел – донесения составлял, отчеты готовил…

– А почему в летнем доме?

– Ну, не хотел он в городе сидеть, вот и вытащил меня к себе в дом, я работал, а он фактически находился на отдыхе. Только просматривал иногда папочки, вот как вы сейчас, и давал указания, а я их по радио передавал.

– Но это не совсем по инструкции…

– Ну, где генерал и где инструкции? – усмехнулся Филдс, и Торнтон с ним согласился. – Одним словом, было скучно. Передача только два часа в сутки, еще полчаса на отчет – и свободен. Жратвы море, ягоды-фрукты и высокий тонус в смысле мужской силы.

– Ты, значит, на его молодую жену покусился? – попытался угадать Торнтон.

– Не угадали, сэр. Жена была не намного моложе своего мужа, к тому же мне больше кухарка нравилась. Пышная женщина с румянцем и черными смешливыми глазками. Мы с ней поладили и стали встречаться в хлеву, где у генерала пони стоял, пегий такой, чуть повыше собаки. Пони этого мы отодвигали, чтобы подстилку не портил и… Встречались. И вот однажды, непонятно с какого перепугу, посреди этого представления вдруг загорается свет, кухарка моя выпрыгивает из объятий и прячется, а в сарай врывается генерал с дробовиком в руках и видит не совсем одетого подчиненного в рабочем, так сказать, состоянии, а рядом – пони.

– То есть он подумал, что ты и пони… – догадался Торнтон и, не договорив, сорвался на хохот, который не отпускал его минуты три.

Затем, не без труда, ему все же удалось успокоиться. Он одернул рукава пиджака и сказал:

– Вот что, Филдс, мне нужно кофе. С сахаром.

– Сейчас все будет, сэр, – заверил помощник и направился к двери.

– Кофе пусть сварит Роули, прошлого раза было достаточно.

– Но, сэр, это был всего лишь эксперимент! Просто перца оказалось слишком много и…

– Я сказал, Филдс! Кофе делает Роули, на то он и референт, а ты помогаешь мне в специальных вопросах. Гони сюда Мартина.

– Хорошо, сэр, сейчас пригоню, – сказал Филдс и вышел в коридор.

63

Кофе и Мартин прибыли одновременно. Референт кивнул насупленному начальнику и поставил поднос на стол, а Мартин замер у двери, надеясь, что Торнтон его не заметит.

Он уже приготовил кое-какие наброски, и ему было что показать начальству, однако Торнтон мог становиться страшным неожиданно. Вот он улыбается и пьет кофе, а потом вдруг – раз! – как взглянет, и сразу страх бьет под коленки, а этот мерзавец сверлит взглядом и говорит: «Плохо, Мартин, плохо, засунь эту писанину в одно место и вообще, надо поговорить с хозяином, чтобы тебя заменили. Ты та лошадь, которая устала, Мартин! Надо найти рысака пошустрее! Как тебе это? Не бойся, дурак, я пошутил!»

И так чуть ли не ежедневно, поэтому ночью Мартин пил коньяк и наверняка знал, что коньяк по ночам пили также Филдс и референт Роули. Может, и еще кто-то, но Мартину и этих было достаточно.

– Что, сэр?