Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 1

- Где вы были? – прервала она молчание.

- Ты же знаешь. В Предгорье.

- У вас там родственники?

- Нет, там дом моих родителей. К чему все эти разговоры? – спросил он и посмотрел на нее, не прекращая игры.

- Друзья рассказывают друг другу о таком, - нашлась девушка. Внутренне она готовилась нападать, потому что была поймана с поличным.

- А мы с тобой друзья?

- Да.

- А как же лица, проживающие в соседних комнатах? - усмехнулся он.

Подловил. Значит, все-таки обиделся.

- Я погорячилась тогда. Из лиц, проживающих в соседних комнатах, мы может стать снова друзьями, - сказала Мира с улыбкой. Ответа не последовало.

Рихтер продолжал сосредоточено играть что-то уже вечернее, очень подходящее моменту. Но мелодию девушка не знала, поэтому убрала руки с клавиш. Тогда мужчина, не переставая играть, взял ее ладошку, положил обратно на рояль.

Ее пальцы сами знали, что играть! Ах, да! Роль – это артефакт. Если его хозяин пожелает, чтобы инструмент научил кого-то играть, то артефакт так и сделает. Нужно только, чтобы играющий имел хотя бы минимальный навык игры. Мира имела.

- Что с вами случилась? – снова прервала она молчание.

- Влюбился, - ответил он, сосредоточено гладя перед собой.

- Это же хорошо, - проговорила девушка.

Это он о Ларисе Сергеевне говорит, догадалась она. После исполнения пророчества Мира ее не видела. Или нашел очередную рыжеволосую нимфу, вскружил ей голову. Хотя счастливым он не выглядел. Больше походил на побитую собаку, в глазах печаль, лицо осунулось, и весь какой-то серый, мрачный.

Только сейчас Мира поняла, что скучала по Рихтеру. Но эту мысль она отогнана прочь.

- Я ее люблю, а ей интересен другой, - сказал ректор.

Теперь все понятно. С кем не бывает?

- Но это же не повод для того, чтобы впадать в печаль. Найдете другую, - подбадривала Мира. – Вы же умный, красивый мужчина, если захотите, то любая будет вашей.

- Да? – спросил он, повернулся к ней, перестал играть. – Мне не нужна любая, мне нужна она.

Стало неловко, как-то странно он смотрел на нее.

Мужчина вернулся к игре.

- Знаешь, таких как она, больше нет, - сказал Рихтер, он играл уже что-то другое, лирическое, пронзительное. Что именно звучало, Мира не знала. Да и что она могла знать? Детские пьески. А ректор выводил действительно сложную мелодию, она не вмешивалась.

- Она чистая как весеннее утро. Когда-нибудь я нарисую ее акварелью. Ее глаза излучают свет, когда смотрит на то, что ей нравится. Когда она смеется, все печали пропадают. Она очень сильная и в то же время хрупкая. А еще она такая непредсказуемая. Мне хочется наслаждаться каждым мгновением с ней. Но сейчас больше всего мне хочется обнять ее, - рассказывал мужчина, аккомпанируя самому себе.

- Где сейчас ваша возлюбленная?

Он не ответил, как будто не слышал вопроса. Посмотрел на нее.

 - Ты знаешь, что сейчас твои глаза светятся, как далекие звезды? Ты влюблена? – он прекратил играть, заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо, провел пальцами по щеке.

- У меня есть Принц, - возмущенно сказала она.

За кого он ее принимает?

- И где он сейчас? Почему ты сидишь в моей комнате? Почему касаюсь тебя я, а не он? Почему ты все еще сидишь тут, а не залепила мне пощечину?

Действительно! Мира вскинула руку, чтобы ударить, но вместо этого встала, чтобы уйти. Непонятно, чем ей обернётся это рукоприкладство. Хотя он сам ее провоцировал, но все-таки бить Главу Академии!

Но Рихтер схватил ее за руку и усадил обратно. Продолжил играть, снова положил ее руки на инструмент, а пальцы Миры снова знали, что играть. Она не понимала, как вести себя с ним здесь и сейчас. Хотелось одновременно быть тут и убежать. И как появились в ней такие противоречивые желания, она не знала.

Ректор прервал неловкое молчанье.

- Мы же теперь друзья, а друзья рассказывают о себе. Моя семья жила в Предгорье, - начал Рихтер. – Мы, как потомки великих магов получили там земли в подарок от императора. Несколько лет земля просто передавалась по наследству, но мой отец построил там дом для мамы, когда они поженились.

Мира слушала Андрея, и предчувствие чего-то плохого стало растекаться неприятным холодком по позвоночнику.

- Я очень люблю этот дом, он стоит в таком живописном месте, почти в лесу. Летом, когда открываешь окно, можно засыпать по пенье птиц. А еще там рядом река, мы в ней купались с соседскими мальчишками и ловили рыбу. Еще мы прикармливали белок. Однажды, когда мне было 16, я убежал в лес, чтобы рисовать птиц, а мои родители пошли на открытие нового вокзала. – Андрей замолчал, а Мира перестала дышать от волнения. – Когда приехал поезд, крыша вокзала обрушилась, и мои родители погибли. С тех пор я приезжал в Предгорье, чтобы навестить их могилы и погулять по саду. Сегодня ты меня в нем видела.

Казалось, что вместе с рассказом он отпустил боль, которая терзала его. Но не ее.

- Я сожалею, что так произошло, - выдавила Мира.