Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 2

Мира проснулась одна от звуков разговора на повышенных тонах. Причем разговор этот шел шепотом, что придавало ему сходство с шипением змей. Она открыла глаза и попыталась развернуться в сторону шума, только движение отдалось болью, поэтому не смогла сдержать стон.

Разговор тут же стих.

- Мирабель! - Воскликнул один из голосов, послышались торопливые шаги. Значит, рядом профессор Лакомб. – Кто это с тобой сделал?

- Ты действительно считаешь меня извергом, который сможет сотворить подобное с собственной женой? – холодно спросил Андрей.

- Пока мне девушка сама не скажет, я воздержусь от выводов, - парировал профессор.

- Это я сама, - подбирала Мира слова. – По неосторожности.

- Как можно так покалечиться самой? – возмущался лекарь. – Милорд, прошу вас выйти. Мне нужно осмотреть студентку.

- Черта с два, - заявил ректор.

- Андрей, пожалуйста, - она не хотела, чтобы мужчины из-за нее поругались.

Повисло молчание.

- Я в соседней комнате, - негромко сказал муж и вышел, громко захлопнув дверью.

- Итак, Мирабель, - Лакомб присел на край кровати, а она смогла, наконец, развернуться к нему, натягивая на грудь простынь. – Что с тобой произошло?

- Я не могу всего рассказать. Вам достаточно будет знать, что милорд тут совершенно ни при чем, что я виновата сама. Вчера он оказал мне помощь. Серьезные у меня ранения?

- Да, серьезные. Но помощь оказана верно и почти вовремя, поэтому заживление идет быстро и хорошо. Что касается учебы, то сегодняшний день я посоветовал бы тебе провести тут. Будь уверена, никто тебя не потревожит.

- Спасибо, - только и могла ответить девушка.

- Я приготовлю и наложу новую мазь.

И вышел, снова послышался разговор из-за закрытых дверей. Мира была уверена, что Рихтер тут же станет ломиться к ней, но этого не происходило.

Зато вернулся Лакомб, к тому времени она смогла сесть в постели, отметить, что коробки на тумбочке нет, а за окном середина дня. Профессор, как и обещал, принес мазь, пахнущую хвойным лесом, быстро наложил ее и вышел, пожелав скорейшего выздоровления.

Окончательно почувствовать себя покинутой Мира не успела, вошел Андрей, посвежевший и одетый для нового рабочего дня, в руках завтрак, подмышкой несколько книг.

- У тебя сегодня не отдых, а другая форма учебы. Но куратор твой думает, что ее безголовая студентка простыла вчера вечером и сейчас лечится в общежитии, - деловито заявил он, сбрасывая книги на кровать, выставляя завтрак на специальный выдвижной столик.

- Ты поешь со мной? – спросила робко.

У него в Академии всегда много дел, а сейчас разгар учебного дня.

- Конечно, чудовище, - улыбнулся он. – Как я могу упустить ценные минуты, когда можно поучать тебя.

Она сразу сникла.

Посмотрела на книги, который Андрей принес, и фыркнула.

- У меня курс по магии целительства только со следующего семестра, - заявила, отламывая кусочек сырника и щедро обмакивая его в сгущенку.

- Я знаю, - последовал спокойный ответ. – Но что-то мне подсказывает, что тебе уже сейчас не помешает обогатиться этими знаниями.

- А мой куратор в курсе ваших нововведений, Андрей Вильгельмович?

- Окончательное решение в этой Академии принимаю я, Мирослава Юрьевна. Я все еще ваш ректор. Или у вас есть возражения на этот счет, Иванова?

Вообще-то уже не Иванова, а Рихтер, дорогой.

- А если я решу продрыхнуть весь день? – с вызовом спросила она.

Ее уже сейчас клонило в сон из-за действия магического купола.

- Не сможешь, дорогая, - и, как ни в чем не бывало, продолжил завтракать.

Действительно не сможет. От ничегонеделания волком завоет. Поэтому он и принес книги только по магии целительства, а не об артефактах или пространственных перемещениях. Все равно она читать начнет, чтобы занять себя.

 - Ах, да. Чуть не забыл, - с этими словами Андрей достал из оттопыренного кармана фартук – фартук! обычный кухонный фартук, красный в белый крупный горох – и надел на нее. Спина оставалась открытой, а грудь, наоборот, прикрылась. Сейчас она сидела в шапке и фартуке. – Не скучай, чудовище.

Он издевается? Мог бы одну из ее или своих футболок порвать. Издевается! Она насупилась.

- Не буду, - зло бросила ему в спину.

Андрей уловил в ее словах понятные только ему нотки, вернулся.

- А я буду, - и поцеловал так, как умел только он только ее. Мира вцепилась в лацканы его пиджака, стараясь напитаться его запахом, смешанным с сандалом и цитрусом, встала на кровати на колени, чтобы стать ближе к нему, и часто задышала, когда от ее губ он спустился с поцелуями на шею. – Моя девочка…

- Я тоже буду скучать, - нехотя отпустила его, пригладила ему волосы, поправила пиджак. И долго смотрела на закрытую дверь, за которой он скрылся.

Мира рыскала по шкафам в кабинете Монаха в поисках рома. Чай она уже заварила и разлила в четыре кружки, но туда отчаянно не хватало чего-то крепкого. Нет, эти четверо не хотели опьянеть под благовидным предлогом, просто разговор будет долгим и сложным.