Ректор по семейным обстоятельствам

— Думаю, комментарии излишни, — проворчало мое скривившееся высочество, заставив распахнуться сразу все окна. — Не засчитано. Что у нас тут еще? Эликсир кошачьего глаза… — я потрясла бутылочку, наполненную фиолетовым песком. — К вашему сведению, он должен быть жидким. А это безобразие годится только на то, чтоб засыпать глаза врагам.

— Он в осадок выпал! — пискнул кто-то с последнего ряда, судя по всему, создатель порошка.

— С эликсиром кошачьего глаза подобные казусы не случаются. Вы сварили что-то другое, чему наука пока названия не придумала. Не засчитано, — покачала головой я и взяла следующий флакон. — Зелье обесцвечивания, яркого розового цвета. Насколько мне известно, в оригинале фигурирует бледно-голубой. Не засчитано. Что у нас тут еще? Маскировочный дым, не желающий не только дымиться, но и покидать фиал. Не засчитано. Аромат лесных цветов, благоухающий помойкой. Не засчитано. Зелье от запора, по консистенции напоминающее застывший цемент. Это наглядная демонстрация того, что случится в кишках пациента, буде он рискнет воспользоваться вашей помощью? Не засчитано. А вот это безобразие я даже открывать не буду…

— Почему?! — возмутился очередной горе-зельевар.

— Не привыкла, чтобы зелья подмигивали мне из бутылок. Откуда там взялся глаз?

— Эмм…

— Не засчитано.

С язвительными комментариями мое тихо закипающее высочество перебрало все фиалы. Только три или четыре с натяжкой можно было бы признать годными. Да и то, глотнуть я бы рискнула только зелье, сваренное Буи. Правда, содержимое еще одного фиала не принесло бы вреда здоровью: ушлый студиоз, вычитав, что необходимый состав внешне ничем не отличается от обычной воды, просто наполнил емкость в ближайшей умывальне.

— Плохо, леры, — с наигранной грустью констатировала я. — Очень плохо. У меня создается впечатление, что вы вообще ничего не умеете, и…

— Умеем! — выкрикнул кто-то с заднего ряда, похоже, Рус.

— И что же вы умеете? — усмехнулась я. — Прежде, чем ответить, вспомните, что меня интересует зельеварение.

— Много чего. Это просто неудачно совпало, — отозвался тот.

— Серьезно? Ну что ж. Тогда проверим. На ближайшем занятии проведем пробный Контроль…

Студиозы загудели, как рассерженный улей. Впрочем, агрессия была направлена не на меня. Злобных взглядов и парочки увесистых многообещающих кулаков удостоился Рус.

— Леры, успокоились! — скрывая удовлетворение за легкой улыбкой, вмешалась я. — Контроль будет пробным. Но все обязаны на нем присутствовать. Вопросы?

— А если кто-то заболеет?

— Срочно заболевших буду лечить лично и с особой жестокостью, то есть ими же сваренными зельями.

— А у меня день рожденья будет! Именинникам скидку сделаете?

— Могу скинуть пару баллов, — кивнуло мое злопамятное высочество студиозу, из-за творения которого в лаборатории до сих пор чувствовался запах тухлых яиц.

— А если я буду сексуально утомлен? — это уже Рус, ифиты бы его забрали.

— Будете писать левой рукой, — с деланным спокойствием пожала плечами я.

Хохот, прокатившийся по комнате, едва не заглушил звук завершающего гонга. Поднявшись, мое с трудом удерживающее на лице равнодушное выражение высочество вымелось в коридор. До чего же глуп этот студиоз! Даже если бы я поставила себе основной целью унизить Руса в глазах сокурсников, и то мне не удалось бы загнать его так глубоко, как он постоянно ныряет сам благодаря своим попыткам острить.

* * *

Оли уже ждала меня под дверью кабинета, приплясывая от нетерпения:

— Идем?

— Погоди, торопыга! — усмехнулась я. — Дай хоть в душ сходить. Я вся пропахла неудачными опытами боевиков.

— Хорошо. Но вы же недолго, да?

Рассмеявшись, я отправилась в ванную. Закончите ремонт, заплатите за него столько, сколько и планировали, прогоните осточертевших мастеров и вездесущий запах краски, а потом встаньте в тишине под теплый душ. Тогда вы познаете настоящее счастье. Впрочем, мне для полного погружения в негу не хватало именно тишины. Оли то и дело совала голову в дверь и нетерпеливо вопрошала:

— Уже выходите, да?

После пятого «нет» желание нежиться в теплой воде пропало окончательно, и я завернула кран.

До дворца мы добрались без приключений. Оли вела себя в высшей мере осмотрительно. Даже неудобные вопросы, вроде «а почему тот дядечка держит под руку одну тетечку, а смотрит на другую?», приблуда задавала шепотом, предварительно оглядевшись по сторонам. Впрочем, смотрелось это не менее комично, учитывая, что шепот ее разносился на десяток метров вокруг, а на объект своего интереса она показывала пальцем. Но девчонка старалась, а потому я не видела причин для строгого одергивания. Да и придворные прихлебалы давно привыкли к прямолинейной, плюющей на этикет Аленне, а потому и от моей ученицы не ожидали приличного в их понятии поведения.

Если бы я знала, что во дворце сегодня очередное сборище, то, пожалуй, отложила бы визит, но, уже явившись, не захотела возвращаться не солоно хлебавши. Обнаружив своего старого учителя в зале, где играли в карты, я бесцеремонно утащила его в свои покои и представила Оли.