Ректор поневоле

В голову Крессман вдруг пришла жуткая идея: а что, если он собирался использовать этот проклятый отбор в своих корыстных целях? Будет играть с чувствами бедных девушек, да что там — и с её собственными тоже. Она уже ревновала и могла себе представить, что будет потом.

— Зверствовать? Да вряд ли. Господин ди Руаз сейчас так увлечён отбором! — не удержалась от ядовитого комментария Нерисса.

— А что, это всё-таки правда? Я думал, после того, как Тарлайн женился, всё?

— Наш куратор — всего лишь подставное лицо! — сообщила Нерисса. — Должен был отмести все ненужные кандидатуры, да и только. А ди Руаз — настоящий жених, ради него отбор и затеяли. Неужто и вправду поверили в то, что обыкновенный преподаватель может выбирать невест? Глупость какая!

Тема была неприятной, и, кажется, Михаэль понял, что лучше девушку не трогать.

— Так что, мы сходим куда-нибудь? Прогуляться, например? — предложил он. — Я могу показать тебе такую красивую тропинку в лесу…

— В том, в который студентам ходить нельзя?

— Старшекурсникам — можно! — заверил Нериссу Михаэль.

Сначала хотелось согласиться, и Крессман, признаться, почти уже кивнула, но вовремя одумалась. Нет, ей ничего дурного не будет, Альберто даже домой не отправит, хотел бы — давно б уже это сделал. И колдовать она умеет. Но Михаэль этот обязательно влетит в какие-нибудь серьёзные неприятности, влезет в капкан, столкнётся с призраком или разозлит очередное живое дерево. И если Нерисса будет его спасать — а она будет, не смотреть же, как кавалера поедает голодный волк или какой-нибудь лесной дух?! — то потом этот храбрый юноша по всему Змеиному Замку разнесёт о её способностях. Ведь девушка не оставляла надежд разузнать о Марте Моулс побольше, а это делать сподручнее, когда никто не знает о её опыте работы в управлении на должности боевого мага.

— Я боюсь в лес ходить… — запричитала она вместо того, чтобы сказать Михаэлю правду. — Там так жутко! Может быть, мы лучше сходим куда-нибудь поесть? — и, прежде чем парень сообщил, что никаких ресторанов вблизи нет, добавила: — В столовую, например?

Глава двадцать первая

Ушли.

Альберто уже и не надеялся на это. Наблюдать за тем, как Нерисса кокетничала с этим особо не отличающимся ни умом, ни внешностью, ни тем более должностью или богатством студентишкой, было невыносимо. Несомненно, ди Руаз попытался отвлечься: переложил документы из одной кучки в другую, потом стал перебирать личные дела, вытащил — совершенно случайно! — принадлежащее этому молодому человеку, внимательно изучил, швырнул в стопку кандидатов на отчисление, потом одумался и вернул в ряды серых троечников, где ему и было место.

— Не ревнуй, идиот, — наконец-то вынес себе приговор Альберто. — Сам виноват, что у вас ничего не складывается. Надо было настаивать на женитьбе и сказать, что ты ей предложение делал, а не "какой-то маркиз". Вот и Михаэлей бы никаких не было…

Это помогло. Альбрето вообще заметил, что если иногда разговаривать с самим собой, то можно добиться неплохого результата. По крайней мере, он принялся за работу, положенную ректору — разбирался с личными делами студентов, анализировал скопившиеся графики успешности, заставил самопишущее перо записывать отчёт, который следует показать проверяющим. Что ж, по крайней мере, наличие работы помогало неплохо встряхнуться.

Ди Руаз открыл следующую папку, поймал перо и задумчиво укусил его. Покрутил в руках, принялся грызть вновь…

Личное дело Марты Моулс, лежавшее перед глазами, пестрило нестыковками. Перо, оживлённое заклинанием, отчаянно крутилось в руке Альберто, отчаянно пытаясь увернуться от его же зубов, но, разумеется, не достигло в этой деятельности особенного успеха. Держал ректор максимально крепко, зная, с чем имеет дело, да и задумался довольно серьёзно.

Мертва? Эксперты утверждали, что да, Нерисса была свято уверена, что все врут. Удивительно, но факт: ди Руазу самому не нравилось то, как легко эта женщина оживала и умирала по десять раз на месяц. Не могла она быть мёртвой. Не могла лежать в могиле!

— Нет времени, — вздохнул Альберто и уверенно захлопнул папку.

Если б он и сейчас был следователем, боевым магом, то мог бы развить бурную деятельность и найти-таки эту дамочку. Но Альберто занимал должность совершенно другого типа, и не следовало ему отвлекаться от ректорских обязанностей.

Он отшвырнул в сторону все документы, касавшиеся Марты Моулс, достал чистый лист бумаги, пробормотал заклинание, которое должно было сочинить список студентов, претендующих на отчисление, и взялся на финансовую отчётность. Это была любимая часть Альберто, если забыть о магии. Ему нравилось работать с цифрами, высчитывать всё самостоятельно, без помощи соответствующего заклинания и поискового обеспечения, алгоритмизированного лучшими колдунами континента.

Вот, и портрет, подмигивающий ему по вечерам после стопки-другой выпитого алкоголя, тоже считал, что цифры — это сказочная приятность!

В дверь постучали, и Альберто заставил себя оторваться от отчётной документации.