Ректорша со шпаргалкой

— А ну рот закрой, желторотик! Еще не дорос, чтобы мне угрожать! — я стукнула кулаком по столешнице и, так же как на первом собрании с преподавателями, высвободила часть нашей с академией магии. — Твой отец будет разгребать твое дерьмо, если я подам к королю жалобу и инициирую расследование в отношении твоих похождений. Или ты думал, что сможешь безнаказанно ломать жизнь девушкам и тянуть из них магию? Так я тебя разочарую – не сможешь!

— Ты не посмеешь, — шипел разъяренно Алек, вскочив на ноги, — все знают, что ты пустое место! И твои попытки меня испугать своими фокусами не действуют.

— Фокусы, думаешь? — я прищурилась и растянула губы в высокомерной улыбке, зеркальной к той, которая играла на лице парня, когда он вошел. — Так я тебе сейчас еще больше фокусов покажу.

Нетрудно догадаться, что я увидела в глазах паскудника, когда магия академии окутала его с ног до головы. Да еще и не просто окутала, а словно сжала в своих невидимых руках, свирепствуя и стремясь наказать негодяя. И руководило этой силой не только мое желание поставить парня на место, но и жажда самой академии защитить от отброса девушек.

— Убери это, — прошептал испуганно Алек, упав на четвереньки, и отполз от стола где-то в угол, — убери.

– Зачем? Ты же говорил, это все фокусы. Или ты уже не такой храбрый, когда надо не на ректора кричать, а побороться с самой академией?

Естественно, он ничего не ответил.

— Значит, слушай меня сюда! Если пострадает еще одна девушка, то обещаю, что ты не просто вылетишь отсюда со скоростью ветра — ты будешь обживать камеру в королевской тюрьме. Заигрывать ни с тобой, ни с твоим любимым папашей я не собираюсь. Если он был в курсе твоих мерзких дел, то вместе с тобой будет объяснять это королю. Я доступно все объяснила или тебе еще раз разжевать?

Мальчишка был напуган, но кроме страха в его глазах я увидела невыносимую жажду мести и такую ​​адскую ярость, что неловко стало. Неужели в человеке может быть столько злобы? Что там за сердце в груди, оно вообще теплых чувств не имеет или хоть каплю совести?

— Я вас услышал, — сквозь зубы прорычал парень и бросился из кабинета.

– Услышал, значит, – повторила я в пустоту с подозрением, – не понял, а услышал. Похоже, до мерзавца не дошло.

Единственное, что меня хоть как-то радовало, это то, что академия прикрывала меня, и отец Назурийского не должен был примчать завтра же защищать своего сыночка. Но, к сожалению, оказалось, что именно эта ситуация не входила в то "делай все, что хочешь", а была именно тем исключением из "почти все".

Назурийский-старший приперся ни свет ни заря на следующий же день. Влетел даже не в кабинет, а в нашу с Ингирисом комнату. Без стука, без приглашения — как к себе домой.

– Что ты себе позволяешь? — дернулся он ко мне, и дорогу ему преградил Ингирис, который всем своим видом демонстрировал готовность защищать меня до последнего. – Отойди, безродный!

— Хотелось бы знать, что вы себе как раз позволяете, господин Назурийский? – потеряв всякую осмотрительность, крикнула я.— Вы ворвались в комнату чужой жены и смеете еще поднимать на меня голос?

Герцог шагнул в мою сторону, но Ингирис схватил его за локоть, сжал так сильно, что мерзавец-старший даже пискнул от боли и неожиданности.

– Только попробуй подойти поближе – от тебя ничего не останется!

– Ты давно себя таким смелым почувствовал, безродный? Может, стоит напомнить, где тебе место?

— А может, вам, герцог, нужно следить за сынишкой, чтобы потом не бегать по всему королевству и никому не угрожать?

Я уже догадалась, что дело в Алеке, слишком сердито выглядел папаша, слишком быстро прилетел. Если бы это имело отношение только к управлению академией, все бы происходило иначе. Более официально, менее возмущено. Да и свидетелей бы господин притащил с собой, я была уверена. А тут такая спешка, такая экспрессия! Точно сынишка пожаловался на плохую ректоршу.

– Ты угрожала моему сыну, что выгонишь его из академии! А теперь хочешь его еще и в чем-то виноватым сделать?

Любопытно! Похоже, младший Назурийский все же не смог кое-что рассказать. К примеру, тот факт, что я использовала против него магию. Не смолчал бы герцог об этом, если бы знал.

— Ваш сын, господин, качает магию у девушек, которых обольщает не самым законным способом, — я пыталась говорить спокойно, но не очень у меня это получалось. — Вернее, совсем не законным.

– Где доказательства?

— Прямых улик у меня нет.

В глазах герцога, который мгновенно раньше напрягся, снова появился огонек самоуверенности и преимущества, а искра страха успела исчезнуть.

— Но именно поэтому ваш сын до сих пор в академии, а не в тюрьме. Я предупредила его и предупреждаю вас – еще одна девушка пострадает и я обращусь к королю с просьбой о расследовании. Мы с вами оба знаем, что королевские ищейки найдут все, что нужно. А косвенные улики у меня есть.