Рекурсия

Несмотря на поздний час, после того, как ему в голову пришла эта гениальная идея, ни о каком сне не могло быть и речи (тем более, что он привык работать по ночам), и по крайней мере первую часть оставшихся восьми часов полёта он провёл активно, записывая свои мысли, и даже набросал небольшой участок кода будущей программы для создания вирусов. Ноутбуки Александр не любил и не пользовался ими принципиально, а, как всегда в таких случаях, наслаждался вычислительными мощностями своего мобильного телефона. Да, конечно, он бы и сейчас с удовольствием подсоединился к домашнему компьютеру, как всегда поступал, когда находился далеко от дома – ведь хотя тот и был выключен в его отсутствие, Саша в любой момент мог легко подать специальный сигнал на включение оного и потом зайти на него с мобильника удалённо (интернет в самолёте работал), однако Ирина, скорей всего, уже спала, и это означало разбудить не только компьютер, но и жену, а поступать таким образом он не желал. Тем более, увлёкшись новой идеей, он быстро забыл про это – ведь когда в голове есть интересные мысли, неудобства отодвигаются на второй план, а время концентрируется и летит быстро.

Неожиданным образом бессонная ночь, проведённая в самолёте, на поверку оказалась неплохой стратегией с точки зрения адаптации к смещению часовых поясов. Да, Саша не выспался, это верно, но вот парадокс: вылетев из Копенгагена поздно вечером, они, можно сказать, всю европейскую ночь провели в воздухе, и несмотря на это, словно вернувшись назад во времени, в Сиэтле приземлились по местным часам всего лишь в полночь. Вот и оказалось: для того чтобы выспаться, до утра ещё полно времени – ведь впереди у него ещё была целая ночь американская! Тем паче, что к их прилёту всё было подготовлено заранее – в аэропорту их встретили и без промедления, быстро (видать, водитель тоже торопился лечь в постель), сразу отвезли в гостиницу, которая хотя и была далеко не пятизвёздочной, но выглядела вполне прилично, и у каждого оказался свой отдельный номер с удобствами. Так что, проснувшись поздним американским утром, Александр, на удивление всех девятерых с ним прилетевших и, в отличие от него, выспавшихся ещё в самолёте, но из-за этого уже не смогших уснуть по прибытию в гостиницу, был бодр и полностью готов к полноценному восприятию окружающей среды, которая, несмотря на практически самый север основной территории США, приняла путешественников летним теплом широты географических координат, практически равной широте географических координат города Мариуполь, расположенному на берегу Азовского моря! Но несмотря на это, Сиэтл – город особенный. Летом температура воздуха в нём составляет комфортные 23°–25° по Цельсию. На климат большое влияние оказывает близость к Тихому океану, и его часто называют туманным Альбионом Северной Америки, потому что все дни осенью, зимой и весной идут моросящие дожди. Из-за этого Сиэтл сыскал славу самого депрессивного города Америки, но в то же время, город очень зелёный и поэтому ещё его называют Изумрудным городом.

Сразу после завтрака, явился организатор путешествия и уведомил, что за ними приехал и ожидает у входа в гостиницу шатл. Даже не владеющему английским Саше было понятно, что их всех внизу ждёт челнок, образ оного, правда, ещё представлялся ему исключительно в виде американского многоразового космического корабля, и Александра немного озадачил контекст употреблённого в русской речи данного, известного даже ему, легендарного английского слова, но, как ни странно, именно с этого момента он стал по-настоящему ощущать Америку. В его глазах она вдруг стала расти в буквальном смысле слова и явно вырываться за рамки сложившихся о ней представлений, полученных из газет и кинофильмов. «Если бы на улицах города не было видно людей, – мелькнула мысль в его голове, когда он спустился вниз и увидел это чудо, – могло создаться впечатление, что я попал в страну, если и не великанов, то точно существ больше и крупнее нас в полтора-два раза». Да, внешне, стоявший возле гостиницы шатл напоминал микроавтобус, но только внешне, и приписку «микро» с трудом можно было заменить даже на «мини». Саша припомнил, что ночью он как-то не обратил внимания, ну или обратил, но не осознал, что сидения были, мягко говоря, чуточку шире, чем те, к которым он привык. Он ещё тогда почувствовал себя Машенькой, попавшей в сказку к трём медведям, вернее к двум – третий, самый маленький, в этой сказке явно отсутствовал. Но сейчас, как говорится, на трезвую голову и при хорошем освещении, это стало удивлять.