Реквием

Все мои сны в конечном итоге оборачиваются страхами. Ночью трагизм событий возрастает непомерно. Мерещится всякое, будто гоголевские фантомы вокруг меня… Не ручаюсь за точность их опознавания… А я им: шиш вам! И перебарываю. Просыпаюсь утром: постель смята, подушка и одеяло на полу. Ну прямо как в детстве, только ни свежей головы, ни бодрой готовности к «великим подвигам». Мозг ночью перерабатывает мной пережитое, прочувствованное, увиденное и выстраивает причудливо завораживающие конструкции. Они заводят меня в немыслимые дебри. Пытаясь от них избавиться, я стараюсь переключиться, но на самом деле втягиваю и вовлекаю все новые нити моего полусонного сознания в водоворот неуемных нездоровых фантазий.

Лена замолчала, слегка пристыженная собственной откровенностью. Потом добавила с печальной усмешкой:

– Вот и пью лекарства. Особенно если на следующий день читать лекции. Голова должна быть свежей.

– Ясно в голове, ясно и в языке, – согласилась Инна.

– А потом злюсь на свое безволие и малодушие.

– Но не каждый же день пьешь лекарство? Воображаешь, что такое поведение мелко, недостойно тебя? Это болезнь, и нечего стесняться своей слабости. Но иногда бессонница спасительна: во сне не умрешь, вовремя лекарство примешь.

– Боюсь привыкнуть. Но врач успокаивает: «Надо помогать организму, давать ему передышку. На одной силе духа не продержитесь, не молоденькая». Днем отвлекаюсь работой. Несмотря на усталость, мозг, как хорошо отлаженный механизм, быстро переключается с одного на другое, а ночью болезни обостряются и уже не спасает вязкое беспамятство сна. Утром хоть домкратом с постели поднимай. Дотащусь до ванной, приму душ, разомнусь минут десять – и снова в бой. Недосыпы часто заканчиваются болезнями. А раньше я не знала, что такое бессонница и с чем ее едят. Будто замертво проваливалась в сон.

Обе одновременно подумали: «Раньше!»

– Если вкратце, то суть сводится к следующему: во сне мозг не только очищается от дневных забот, но и сканирует наши органы: тут печень не в порядке, тут желудок воспален. И мы острее чувствуем боль.

Последнее время со мной происходит что-то странное. Я многократно возвращаюсь в предыдущие сны, они там продолжаются, развиваются. Это может произойти в ту же ночь, в следующую и через месяц. Совсем как сериалы. И повторений одних и тех же снов было бесчисленное множество. Почему они с маниакальной навязчивостью тиражируются, почему меня преследуют? О чем это говорит? В мозгу что-то стопорится? Это медицинский казус? А вечерами от усталости мне часто не удается додумать до конца ускользающую мысль. Это дурной признак.

– Мне все это знакомо: боль, страхи, бессонница. Особенно когда пластом лежу. Знаешь, как накатывает ночами! – вздохнула Инна.

– Мои сны – как вторая реальность. Я в них продолжаю жить и писать, искать выходы из затруднений. Кошмары постоянно преследуют. Часто во снах детей спасаю или блуждаю в лабиринтах и все ищу, ищу что-то. Убегая от противника, я задыхаюсь, тщетно пытаюсь закричать от ужаса. Мучительный крик никак не вырывается из горла… как когда-то в детдоме. На самом деле я уже дико кричу, но звука своего голоса сквозь толщу жуткого сна не слышу, потому и не контролирую себя. Сына пугаю. Он вскакивает, тормошит меня, спрашивает: ужас пригрезился? Успокаивает. Будить надо обязательно, иначе можно больше не проснуться. Причина кошмаров не снаружи, она во мне самой. Их активный источник – мои болезни. Страшные сны снятся из-за приступов стенокардии. Иногда вообще дыхание на несколько секунд пропадает. Очнувшись, я впадаю в жуткую панику, судорожно заставляю себя дышать.

В своих снах я часто брожу по знакомым улицам, но никак не могу найти выхода или борюсь с кем-то, но не могу победить, и мне кажется, что это конец. Я мучаюсь, мечусь, просыпаюсь вся в поту, с коликами в груди, с гудящей, как колокол на низких тонах, тяжелой головой, с онемевшими конечностями. Приду в себя, налажу ритм естественного дыхания и успокаиваюсь. Заснуть, конечно, больше не получается, будь на часах хоть три, хоть пять ночи. Лежу, размышляю, сама себе обещаю, приказываю.

В одну из таких ночей пришла к выводу, что сны снятся потому, что мозг полностью никогда не отключается. Просто, когда люди крепко спят, они этого не знают. А если не очень крепко, то знают, что видели сны, но не помнят их. А мы, полуночники, совы непутевые, подробно помним их содержание. Вот и вся разгадка. И нечего копья ломать и всякие психологические теории выстраивать.