Реквием ангела, исповедь демона

— А Сандрин приехала с вами? — поинтересовалась Катрина о своей подруге.

— Она не смогла, прости. Идет судебный процесс по делу, которое ведет наша фирма. Очень важный для всех лордоков. Общественники пытаются восстановить бездействующие церковные приходы. А мы не можем позволить христианству вновь разрастись на Британской земле, — возмущенно проговорила Астрид. Когда она сердилась, её лицо приобретало капризные черты. — Сандрин не только представляет наши интересы в суде, но и ищет возможности скупить земельные участки, на которых стоят эти бездействующие церкви. Это будет нашим козырем на суде.

— Как жаль, что её нет сегодня, — разочаровалась Катрина.

Некоторое время обе смотрели на портрет Лауры с окровавленными настоящей кровью губами. Потом Астрид позвали и, извинившись, леди Сандерленд оставила Катрину одну.

Теперь наемница стала высматривать хозяина вечера. Для этого она прошла на середину зала, принимая приветствия у танцующих вокруг. Все стремились выказать дань уважения наемнице. И вот впереди появился Виктор, за разговором прохаживающийся вдоль окон с двумя подданными италийского клана. Катрина с торжеством подумала, что у неё появится возможность через Виктора внушить всем удобную версию своего отсутствия.

Резкая боль сдавила плечо Катрины, едва наемница двинулась с места. Она вся напряглась, как сжимаются кошки, пойманные за преступлением, и обернулась. Зан навис над ней, пылая бешенством и едва сдерживая свой рык. Ноздри его раздувались, а пальцы всё сильнее сдавливали её руку. Позади лорда-маршала безмолвной тенью стоял Элиэн, веймар-лейтенант их клана.

— Отпусти, — потребовала Катрина, прямо глядя в горящие глаза отца.

— Я знаю, почему ты так опоздала! — гневно прошипел ей в ухо Зан.

— Прекрасно, значит, ты знаешь, что утро я провела просто великолепно, — огрызнулась Катрина, раздраженная тем, что её отец в очередной раз не в лучшем расположении духа. К тому же, из-за резкого жеста Зана на них стали оборачиваться подданные других кланов. — Не забывай о приличии. На нас смотрят.

— НЕТ! To na tebe gledaju[1], — глухо пророкотал лорд-маршал на сербском языке и больно дернул Катрину в сторону, волоча за собой. — Они распустили уже множество нелестных предположений касательно твоего отсутствия.

— Праздная толпа. Что им ещё делать? А что позволяешь себе ты, отец! Перестань со мной так обращаться!

Зан резко развернулся к ней и дернул её за плечо к себе. Так сильно, что дочь налетела на него.

— Как обращаться? КАК? Скажи это! Скажи! Как со шлюхой, трахающей любую грязь?

— Замолчи! — предупредила Катрина, внезапно почувствовав, что от злости невольно может дать физический отпор отцу.

Зан поволок её к выходу из зала между кружащихся под звуки скрипки пар, а Катрина не стала сопротивляться. Элиэн направился за ними. Виктор увидел в толпе Катрину, а затем разобрал и всю эту сцену.

— Простите, я отлучусь, — сказал он собеседникам, поспешив за стремительно удаляющимися Вэллкатами.

Движение в центре зала привлекло внимание и Джареда, танцующего вместо Зана с Ингой. Они присоединились к Виктору, преследующему по пятам отца и дочь. И если Инга последовала за ними ради интереса, то Джаред намеревался помешать Зану, что бы тот ни надумал. Церемониальный зал остался позади.

— Что ты вздумал делать? — испытывающе спрашивала Катрина, насмехаясь над яростью отца. — Не пустишь меня на танец?

Однако, что бы она ни говорила, лорд-маршал всё молчал и сам ни о чем более не заговаривал. И это испугало наемницу. Гнев Зана, извечно живущий в нем и жаждущий найти выход, затмевал теперь всё его существо.

Мучитель Паннонский выволок Катрину в холл, затем швырнул в коридор, ведущий ко входу в темницы. Натолкнувшись на стену, Катрина отпрянула от неё, боль вновь сжала её плечо. Здесь публики совсем не было, и Виктор окликнул своего друга.

— Зан! В чем дело? Зан! — требовательно повторил Виктор.

— Тебя ждут в зале, — твердо, словно приказ, произнес Зан, обернувшись к Виктору.

— Отпусти Катрину, — попросил Виктор. — Элиэн, приведи свою госпожу ко мне!

Но Элиэн выполнял приказы только своего лорда-маршала. Он привык к разногласиям Зана и Катрины, к издевательствам отца над дочерью, и происходящее, хоть и выглядело чересчур неприлично, его нисколько не смущало. Перед глазами Элиэна представала картину, которую он видел много раз прежде.

Зан увлек Катрину в глубину коридора, где заканчивался свет, и начиналась глубокая тень. Отчего Виктору сделалось действительно страшно за его драгоценную Катрину. Наемница не сопротивлялась. Задолго до появления в её жизни Марка она знала, что однажды наступит час, когда придется говорить с Заном не как с отцом, но как с заклятым врагом. И, видя полную взаимность со стороны Зана, покорно шла к неизбежному будущему, тем более что в гневе силы Зана стократно превышали её. Она не хотела переступать черту и позволяла отцу сделать это самому.