Реквием машине времени

— До чего интересно! — воскликнула Тая, всплеснув руками. — Я ведь журналист по образованию, работаю корреспондентом в газете. Вот уж никак не ожидала найти здесь материал!

— Этот материал пока не для газеты, — остудил ее восторги Костров. — Слишком много необъяснимого и даже опасного. Вам здесь, наверное, и оставаться-то нельзя.

— Вот еще! — Тая упрямо сжала губы. — Я уже не ребенок, сама могу решать, где мне можно быть.

— Да я не против, — миролюбиво согласился Иван. — Только ведь и мы не решаем, кто имеет право присутствовать возле запретной зоны с пауками.

— Кто у вас начальник? Этот… Сурен? — В характере Таисии, по всей видимости, одной из главных черт была решительность.

— Сурен — руководитель группы, но скоро должен прилететь Игорь Ивашура, начальник отдела.

— Вот с ним и решим, пусть приезжает.

Таисия наскоро привела себя в порядок, чувствуя взгляды Ивана, и вдруг посмотрела на него с мольбой:

— Я буду тише воды ниже травы! Ну, пожалуйста!

Костров невольно засмеялся и махнул рукой:

— Договорились.

Из леса вышел мрачный Гаспарян, за ним бесстрастный Рузаев.

— Ну, ты даешь! — сказал начальник группы, подходя и бросая на землю щуп.

— Да, природа тебя силушкой не обидела. — Рузаев подкинул в руке плоский предмет. — Узнаешь?

— Что это? — удивилась Тая. Рузаев остановился, потом подал черную мятую пластину.

— Несколько минут назад э т о было фотоаппаратом. Ваш спаситель метнул его в паука так, что сплющил в лепешку.

— Ерунда, — сказал Костров. — Не мог я метнуть фотоаппарат с такой силой. Там даже дерева поблизости не было — трава и паутина с пауком, так что разбивать аппарат было не обо что. А сделать из него пластину и вообще невозможно без пресса.

— Выходит, это сделал паук.

Костров посмотрел на Таю и пожал плечами.

Гаспарян заметил его взгляд и мягко отнял у девушки искалеченный фотоаппарат.

— А вам, Таисия, придется нас покинуть. Мы не имеем права рисковать чужой жизнью. Еще хорошо, что так закончилась ваша грибная охота, могло быть хуже.

— Почему это вы будете рисковать моей жизнью? Разве я сама не отвечаю за себя? Решайте свои вопросы, я вам не помешаю. К тому же я журналист…

— Ваши… м-м… полномочия не вызывают у нас сомнения, — начал Гаспарян. — Но поймите, зона леса в этом районе действительно стала опасной. Скоро здесь, я думаю, появятся воинские части и тогда…

— Вот и прекрасно. Когда дело дойдет до официального запрещения — я возражать не стану. А пока… давайте я вам лучше помогу.

Гаспарян почесал горбинку носа, хмыкнул и сдался:

— Ну хорошо, оставайтесь, только одеты вы… м-м… не по сезону.

— Ничего, сбегаю домой, переоденусь.

Через полтора часа они перенесли лагерь на триста метров от прежней стоянки, установив палатки в нескольких шагах от заброшенной дороги. А еще через полчаса приехал Ивашура.

Глава 5

Игорь Ивашура на всех производил одинаковое впечатление. Высокий, гибкий и бесшумный, он не ходил, а подкрадывался, был постоянно настороже, словно ожидал нападения со стороны своих самых близких друзей. Лицо у него было резкое, хищное, и на нем выделялись яркие, прозрачно-желтые, «тигриные» глаза…

Ивашура не удивился, встретив их в другом месте. Выгрузив с помощью своих подчиненных какие-то громоздкие ящики, выслушал доклад Гаспаряна, сходил с ним к просеке, посмотрел на «отводной канал» и, задумавшись, присел на ящик, вертя в руках остатки фотоаппарата.

— Держитесь, — шепнул Костров на ухо Тае. — Как Игорь решит, так и будет.

— Я не боюсь, — шепотом же ответила Таисия. Костров покачал головой.

За что он уважал Ивашуру больше всего, сказать было трудно. Наверное, за умение ладить с людьми самых разнокалиберных характеров. У начальника экспертного отдела был какой-то особенный сплав такта, доброго юмора, мягкости и желания понять собеседника, и вместе с тем он был решителен, тверд в убеждениях и обладал железной волей — качеством, столь необходимым для начальника любого ранга. По-видимому, Тая тоже почувствовала в Ивашуре человека незаурядного, что Костров отметил не без укола ревности. Она рассматривала начальника отдела с любопытством и опаской, потом тихонько отошла за палатки.

— Тут грибов в лесу тьма, — подошел к ним водитель «рафика», усатый, небритый и веселый — рубашка нараспашку. — Вы долго стоять будете? А то я полазаю полчасика с ведерком…

— Ни в коем разе, — буркнул Гаспарян. — В лес ходить опасно. Можете посмотреть издали, что там творится, и назад. Миша, покажи ему.

Рузаев увел недоверчиво улыбающегося водителя и через четверть часа привел обратно, бледного и растерянного.

— Так! — сказал Ивашура. — Ждите меня к вечеру. Ничего без меня не предпринимайте.

И через минуту юркий «рафик» скрылся за поворотом.

Ивашура быстро принимал решения и быстро выполнял их. Таю он, вероятно, не заметил, хотя, по мнению Кострова, она была этому только рада.

— Какой-то он у вас… жесткий, — сказала она со смешком.

— Да нет, — вздохнул Костров. — Он просто встревожен.

Вспомнился разговор с Суреном еще в самом начале его научной карьеры в отделе.