Реквием машине времени

— Ну, те самые,- закончила за него Анастасия.- Что ж, приятно слышать. Только не обращайся ко мне так, словно меня здесь несколько. У нас это не в обычае.

— Охотно, княжна. Тем более охотно, что по нашим обычаям обращение на «ты» является обращением к близким друзьям, и я поистине рад употреблять его в твой адрес, Анастасия.

«Быстрый,- подумала Анастасия, одарив его в меру застенчивым взглядом.- Тем лучше. Сейчас начнет в гости звать, я полагаю. А немножко придушить его при необходимости не будет столь уж трудно…»

Бережанин вынул круглый золотой предмет на цепочке, всмотрелся в него. Анастасия видела, что делает он это с целью единственно произвести на нее впечатление. Она увидела цифры, золотые стрелки и сообразила, что это часы. У Капитана, правда, были интереснее — там цифры сами сменяли друг друга и мелькали, отмеряя мгновения. Но девушке из смешного захолустья таких вещей знать, понятно, было неоткуда. А посему она удивленно и широко открыла глаза, взмахнула ресницами (Анастасия уже заметила, что на мужчин это хорошо действует):

— Это и есть знаменитые часы? Я о них столько слышала…

Бережанин охотно, с оттенком гордости продемонстрировал часы:

— Я бы с удовольствием преподнес их тебе, но меня останавливают этикеты учтивости, ибо ты сама в первую очередь можешь рассердиться, ибо мы знакомы только что…

— Ну да, я даже имени твоего не знаю.

Он произнес имя, которое Анастасия при всем желании не смогла бы выговорить. Впрочем, он великодушно заметил:

— Но ты можешь называть меня просто Ярл. Это то же, что и князь. Говорят, наши ярлы некогда завоевали земли на восход, до океана и правили там, неся культуру и знание диким племенам.

— Признаться, я об этом как-то не слышала, хотя сама из тех мест,- сказала Анастасия.- Ну ладно. Ты тоже любишь лошадей?

— Нет. Меня заинтересовала единственная девушка среди такого множества лошадников.

— А откуда ты знаешь про Империю?

— Мы многое знаем,- сказал он загадочно.- В знаниях и искусных ремеслах мы преуспели, как ты можешь убедиться.

Анастасия в душе возликовала — теперь самым естественным делом было задать ему вопрос, который она и задала миг спустя:

— А часы — это самое интересное, что у вас есть?

— Могу тебя заверить, что нет,- сказал Ярл.- Позволено ли мне будет набраться смелости и пригласить тебя в гости для лицезрения других гораздо более удивительных вещей, и не будет ли это принято за чрезмерную дерзость с моей стороны?

— Не будет,- весело заверила Анастасия, которой двигали не один деловой расчет, но и откровенное любопытство.- Лишь бы ты только не забыл, что я — княжна Империи.

— Обещаю об этом помнить, Анастасия,- сказал Ярл.

Неподалеку, за спиной Ярла, неведомо откуда возник один из людей Стана, привалился спиной к столбу коновязи и, улучив момент, подмигнул Анастасии. Затем с полнейшим равнодушием отвернулся и стал глазеть на назревавшую в двух шагах драку. Анастасия облегченно вздохнула про себя- теперь ее спутники будут знать, что дела у нее пошли удачно.

Вскоре они с Ярлом подошли к спуску в город. Городскими воротами это место никак нельзя было назвать, входом тоже- квадратная яма, куда уходит широкая каменная лестница, освещенная какими-то странными фонарями — язычок синего пламени без дыма и копоти в стеклянном шаре.

— Это газовое освещение,- важно сказал Ярл.

— А что это такое?

— Ну… это такой воздух, который горит.

— Занятно,- сказала Анастасия, чтобы не терять достоинства.

Они стали спускаться. В конце лестницы Анастасия увидела кованые ворота, распахнутые настежь. Несколько стражников в доспехах, с мечами и секирами — весьма знакомая картина. Стражники поклонились Ярлу и пропустили их без расспросов.

Странно выглядела улица- казалось, что, убрав с домов крыши, город накрыли наглухо колоссальной железной крышкой, как кастрюлю. Ну, а кроме этого- ничего удивительного. Мощенная брусчаткой мостовая, вывески лавок почти те же — калачи у пекарей, башмаки у сапожников, ключи у ремесленников и прочая всячина, легко позволяющая угадать занятие хозяина. Только шума в трактирах почти не слышно, пьют чинно. И уличная толпа потише. Сквозь огромные прямоугольники мутноватого стекла над головой льется слабый свет, и повсюду горят те же стеклянные фонари. Никаких особенных чудес Анастасия не увидела, о чем и сказала Ярлу. Он в ответ осведомился, не хочет ли Анастасия приобрести себе часы. Понятно, она хотела, тем более что деньги, которые были у нее, имели, как оказалось, хождение и здесь.

Правда, хозяин вполне обыкновенной на вид ювелирной лавки сначала не хотел продавать ей часы, которых в витрине не было, употреблял загадочное выражение «местная прописка», говорил о какой-то загадочной штуке, которой у Анастасии не было. Ярл, сдвигая брови и делая значительное лицо, пошептался с ним, и хозяин принес часы откуда-то из задней комнаты. Ярл порывался заплатить сам, но Анастасия не позволила.

— И не скучно жить под землей? — спросила она, когда они вышли на улицу под неодобрительным взглядом хозяина.

— Наоборот,- сказал Ярл.

— А хлеб? Пашни?