Реквием по любви. Грехи отцов

Не дожидаясь ответной реакции своего мужчины (а она не сомневалась, что та была бурной), Лиза поспешила прервать их «гляделки» и сосредоточилась наконец-то на деле. Представив, что находится на танцевальном паркете, примерила на себя роль прожженной стервы. Бессердечной и жестокой. Скользнув внимательным взглядом по толпе, она окончательно убедилась, что «весельчаков», смеющихся над ней и Зарутским, становится все больше.

«Что ж… с волками жить – по-волчьи выть!»

Сосредоточив внимание на мужчине, который стоял неподалеку от Пескаря и особенно громко смеялся, Лизавета мстительно прищурилась. А после, воинственно вскинув подбородок, достаточно громко произнесла:

— Макар, а ты выполнишь все, о чем я тебя попрошу? Все что угодно?

— Без исключений! — незамедлительно отозвался Зарутский.

С преувеличенным интересом разглядывая свои ногти, Лиза тяжело вздохнула:

— Видишь толстяка рядом с Пескарем? Он действует мне на нервы. Убей его!

Андрей, хранивший молчание все это время, ошарашенно выдохнул:

— Рыжик! Ты… ты чего творишь? Что значит… убей его?

Зарутский же, не изменяя себе, лениво пожал плечами. Однако всего секунду спустя резко выхватил пистолет из-за пояса и спустил курок, целясь в того человека. Никто не ожидал от него подобной прыти. Никто, кроме Лизы. Следуя своему плану, в самый последний момент она схватила мужчину за руку, направляя его пистолет вниз. Выстрел прогремел, но пуля ушла в землю. Весельчаку сразу стало не до смеха. Да и всем присутствующим резко стало не до смеха. Повисла гробовая тишина. Но на сей раз «замолчала» даже природа. Несостоявшийся «покойник», осознав, что находился буквально на волосок от гибели, побледнел, как больничная простыня. А Гарик, стоящий неподалеку от него, с плохо скрываемой ненавистью уставился на Лизу.

Явно собирался сказать что-то мерзкое, но она не оставила ему шанса. Триумфально улыбаясь, с нарочитой медлительностью извлекла из кармана ожерелье своей матери и демонстративно закрепила его на своей шее.

Испытывая какое-то изощренное удовольствие от того, как ошеломленно расширились крысиные глазки ее противника, Лиза гордо расправила плечи, демонстрируя себя ему… во всей красе и с огромнейшим состоянием на шее.

Тишину пространства тут же пронзил дикий гогот Похомова.

— Шах и мат, жена! — хрипло, восторженно. — Шах и мат!

По толпе прошелся изумленный шепоток. Все бурно обсуждали что-то между собой. Лиза же, стянув с волос резинку, переделала хвост в высокий пучок. Почему-то ей казалось, что так наследие ее отца будет лучше видно.

Как раз в этот момент у одного из охранников дяди Бори затрещала рация.

И все отчетливо услышали:

— Прием! Прием! Главному передай: при патрулировании периметра обнаружено кое-что странное. Колонну из фур вижу. Номера нашего региона. На местности ориентируются отлично. Кружат совсем рядом. Для чего – неясно. Но такое ощущение, что все основные пути отступления блокируют. Будут какие-то указания на этот счет? Прошерстить их?

С трудом сдерживая ликование, Лиза рискнула ответить за Прокурора:

— Нет! Это наши ребята. Не приближайтесь к ним. Крайне опасный груз. И у них тоже есть особые инструкции на случай непредвиденных обстоятельств!

Удача наконец-то улыбнулась им. Да. Судя по вытянувшимся лицам людей и напряжению, сгущающемуся в воздухе, стало ясно – их с Макаром блеф удался. Никто не станет рисковать, чтобы причинить им вред. Они полностью обезопасили себя. И люди готовы их слушать. Собравшись с мыслями, Лиза в который раз окинула взглядом толпу и спокойно заявила:

— А вот теперь мы… поговорим!

Глава 69

Не дождавшись ни согласия присутствующих на «задушевную беседу», ни их возражений, Лиза решительно шагнула вперед и с откровенным вызовом уставилась на Гарика. С холодной свирепостью разглядывая настоящего монстра в человеческом обличии, она скривилась от искреннего отвращения.

— Я прекрасно понимаю, что никому из вас не хочется слушать жалкий лепет «безмозглой пигалицы», — громко, но максимально сдержанно обратилась ко всем сразу. — К счастью, у вас нет выбора. Вам придется. Придется выслушать все, что я скажу! Дядя, ты ведь позволишь мне высказаться?

Прокурор, явно пребывая в шоке, не проронил ни звука.

Лишь сурово сдвинул брови и кивнул, разрешая ей поступать как только заблагорассудится. Отлично. Большего ей не требовалось. Собрав в кулак все свое мужество, Лиза обратилась непосредственно к Пескарю: