Реквием по мечте

После ужина они поехали в маленькую квартирку Ар­нольда, которую он снимал в городе. Мэрион сидела среди давно знакомой ей обстановки и пыталась расслабиться и прогнать прочь чувство опасности, однако ей хотелось за­орать каждый раз, когда Арнольд начинал говорить. Тем не менее она продолжала смотреть на него и улыбалась, пыта­ясь вспомнить, как она вела себя и что говорила в прошлые свои визиты сюда, к нему, но ничего не приходило на ум, кроме желания закричать ему в лицо. Она продолжала ер­зать в кресле, пытаясь усесться поудобнее, найдя знакомое положение, вспоминая, смотрела ли она на полку с книга­ми или на картину, висящую над диваном. И как она дер­жала сигарету? При этом сигарета внезапно стала казаться слишком большой и неудобной, и когда Мэрион стряхну­ла пепел, постучав по ней пальцем, она безуспешно пыта­лась вспомнить, как делала это раньше. Она вдруг села прямо, вытянула шею, ноги, одернула юбку на коленях, поморгала глазами и почувствовала, что краснеет, поду­мав, не оценивает ли Арнольд ее поведение. Она хотела снова ощутить знакомое чувство комфорта, но у нее ниче­го не вышло. Все было каким-то странным. Она пыталась прогнать или, по крайней мере, заглушить это неприятное ощущение, говоря себе, что ничего не изменилось, что все так же, как в прошлый раз, но у нее опять ничего не вы­шло. Она слышала голос Арнольда поверх музыки и чувст­вовала, как разглаживаются ее лицевые мышцы, слышала свой голос, отвечающий на его вопросы, однако каким-то странным образом она словно смотрела на все со стороны, никоим образом не участвуя в происходящем. Она словно ждала чего-то, возможно, звонка Гарри, который скажет ей, что он нашел деньги и она может поехать домой: у меня есть кайф, — но Гарри не мог знать этого номера, как и того, что она здесь. Он думал, что они на каком-нибудь концерте или что-то вроде того. Он понятия не имел, что она здесь и ждет, когда они с Арнольдом пойдут в постель. Он не знал. Если бы он знал, то он бы не — Она отчаянно пыталась придумать концовку этому предложению, одна­ко внутренний голос издевался над ней, и правда проника­ла сквозь каждый дюйм ее существа... она знала, и Гарри тоже знал. Они любили друг друга, но они оба знали, что она должна будет переспать с Арнольдом...

Мэрион села на край кровати спиной к Арнольду, отча­янно пытаясь сориентироваться. Ее ощущение отчужден­ности только усилилось — все как всегда, все как всегда — и она, моргая, стала озираться по сторонам, голос Арноль­да гулом отзывался у нее в голове. Она посмотрела вниз, зная, что сейчас ей придется скинуть одежду на пол. Свет от лампы на прикроватной тумбочке был таким слабым, что она едва видела стену перед собой, но он раздражал ее, и она попросила Арнольда выключить свет совсем. Он на­хмурился: почему ты хочешь, чтобы я его выключил? Рань­ше ты никогда не просила. Она проглотила крик, едва не расплакавшись. Она старалась, чтобы ее голос звучал нор­мально, как обычно, но не смогла скрыть раздражения: я так хочу. Пожалуйста, Арнольд. Пожав плечами, он вы­ключил свет. Она почти расслабилась в наступившей тем­ноте, быстро разделась и, скрестив руки на груди, скольз­нула под одеяло — все как всегда, все как всегда, — и про­стыни показались ей липкими.

При квартирном освещении Арнольд отметил нездоро­вую бледность ее кожи под слоем макияжа и ее общую из­можденность. Он много раз бывал с ней в постели за по­следние пару лет, так что разницу в ее облике и поведении он заметил сразу. Однако более всего, даже при слабом ос­вещении, в глаза бросались отметины от уколов на руках. Мэрион специально надела на встречу платье с длинными рукавами, но все же ей пришлось его снять. Арнольду хо­телось сразу спросить ее о них, но внезапно передумал, притворившись, будто ничего не заметил. Он повернулся к ней и начал целовать ее, и она отвечала на поцелуи так теп­ло, как могла, постоянно напоминая себе, что ничего не изменилось, все как всегда. Все как всегда. Она и прежде спала с ним, и все было так же. Разницы не было. Она дви­галась и стонала вроде бы так же, как раньше, однако все казалось непонятным и не соответствовало ее воспомина­ниям, и она попыталась думать о Гарри, но от этого стало только хуже, и она даже застыла на секунду, до тех пор, по­ка образ не исчез из ее сознания, и сжала Арнольда еще сильнее, надеясь, что делает все так же, как раньше, но как бы она ни старалась напоминать себе о прошлом, ощуще­ние грязи не проходило, и она снова и снова говорила себе: все как всегда. Все как всегда. Однако убедить себя у нее не получалось, и все, что она могла сделать, это убедить Ар­нольда, и она повторяла снова и снова: все как всегда, — и хотя от этого ощущение грязи не исчезло, это помогло ей сделать то, что должно было быть сделано, и она просто пе­риодически напоминала себе, что Гарри очень нужны день­ги и что она делала это для него, а не ради денег, и все как всегда, все как всегда, все как всегда...