Реквием по сердцу (СИ)

Снова зал, и вот рефери объявляет по очереди имена бойцов и зал взрывается аплодисментами. Под громкую музыку, парни выходят из своих раздевалок и направляются с разных сторон к рингу, снимая с себя одежду и оставаясь в одних спортивных шортах. Когда камера приближается к Исламу, я замечаю несколько кровоподтёков, и руки сами собой сжимаются от ярости. Комментатор шутит на английском о том, что Ислам так долго не выступал, что не удержался и, кажется, раньше времени с кем-то подрался.

Теперь мне хочется придушить и этого придурка.

Соперники подходят к судье, и тот напоминает им правила, они по очереди кивают, но смотрят друг другу в глаза, и наверное, весь мир, наблюдающий за ними, мог заметить ту ненависть что охватывает обоих. Ислам что-то говорит ему на ухо, и лицо его противника искажается ещё большей ненавистью, в то время как сам Ислам, выглядит спокойным как удав и даже слегка улыбается, своей саркастичной полуусмешкой.

С ударом гонга, моё сердце на секунду замирает, а потом пускается вскачь, и я мысленно молюсь об удачном исходе.

С первых же секунд становится ясно, как же сильно разозлил своего оппонента Ислам. Он кидается на него с яростью дикой кошки, но Ислам уворачивается от каждого его удара, не забывая при этом и о защите. Его движения просто молниеносны и наполнены уверенной силой. Он дерётся так, будто и не дерётся вовсе, а танцует, уж мне-то, как бывшей балерине, можете поверить. Своеобразный танец между жизнью и смертью. Изматывая соперника, он передвигается с одного угла ринга к другому, тщательно продумывая каждый свой удар. Во втором раунде, его противник будто бы, наконец, очнулся, и теперь я вижу, что и он не сидел, сложа руки, а готовился к бою, причём намного больше времени, чем Ислам.

К концу раунда, Ислам, наконец, отправляет его в нокаут, но тот через секунду встаёт, и если бы не удар гонга, означающий конец второго раунда, Исламу было бы достаточно удачно ударить его ещё раз, и победа была бы в кармане.

Нам показывают парней, сидящих по своим углам, и я вижу, как Дамир яростно пытается что-то донести Исламу, но тот будто и не слышит его. Он устал. Из ранее рассечённой брови течёт кровь, которую вытирают врачи и прикладывают лёд.

Во время третьего раунда, мои ногти были обкусаны чуть ли не до крови. Ко мне присоединился Тимур, и, вцепившись друг в друга, мы смотрели, как с каждой секундой Ислам теряет силы, но не сдаётся. До последнего. Он пропустил один удар, и в этот момент я закричала от страха, что сейчас он упадёт, но он выстоял. Выстоял и от этого удара, будто бы зарядился ещё большей энергией и с новыми силами бросился в бой и на последней минуте отправил соперника в нокаут без шанса для него снова встать. Зал вновь взорвался аплодисментами и я без сил, будто сама только что с ринга, опустилась на пол. Тимурка залез с ногами на диван и прыгал от радости. Пять минут спустя мы наблюдаем, как судья, взяв бойцов за руки, поднял руку Ислама. Его лицо такое же бесстрастное, как если бы не он только что одержал победу в бою, к которому был практически, не подготовлен.

Руки так и чешутся позвонить ему, но понимаю, что ближайшие несколько часов мне до него не добраться. Ему ещё предстоит конференция и много разной волокиты, поэтому смиренно жду своего часа. И в 3 часа ночи по Московскому времени, я слышу телефонный звонок и не успев даже сказать "Привет", я замолкаю, потому что Ислам сразу начинает:

- Соня, детка, жди меня, - слышу его радостный голос.

- Ислам, - визжу я, - это было круто. Ты просто супер. Утёр этим подонкам нос, и разукрасил тому ублюдку рожу и, надеюсь, надолго. Пусть смотрит на себя и вспоминает - не нужно связываться с тем, кто тебе не по зубам.

Слышу на том конце смех.

- Это всё ради тебя, Сонька. Ради нас с тобой.

- Всё позади? Он ведь уже не посмеет навредить тебе, правда? - с надеждой спрашиваю я.

- Не думаю, что рискнёт, так что, можно считать, что всё позади. Я возьму билеты на завтра. Хотел вылететь прямо сейчас, но билеты уже все забронированы. Придётся ждать утра.

- Ничего страшного, ждали несколько недель - подождём ещё на пару часов дольше.

- Конечно, - он немного молчит, а потом продолжает, - Сонь, ты говорила, что некоторые слова неуместно говорить по телефону, но мне кажется, больше я терпеть не в силах.

- О чём ты? - насторожено спрашиваю я.

- О нас. Опять о нас...

- Ты о переезде? Если да, то давай поговорим об этом позже, сейчас и вправду не время, и на споры сил у меня уже нет.

- Нет, я не о переезде, хотя этот вопрос и стоит вторым номером в моём списке.

- А какой первый? - с интересом спрашиваю я и смеюсь.

- Первый я хочу немного изменить, суть останется, но терпения у меня, как видишь нет, поэтому, прости если всё не так как надо.

- Не тяни, - тороплю я его.

- Хорошо...Соня, я ведь говорил тебе, что люблю? Так вот, мне кажется, ты чувствуешь это не в полной мере.

- Ислам, - у меня уже коленки от нервов трясутся.

- Не перебивай, я тут с мыслями пытаюсь собраться, - говорит он, - А впрочем, я с мыслями собираюсь уже месяц, поэтому просто...Соня, выходи за меня замуж?