Реквием по вернувшимся

Она не просила, чтобы именно ей подсовывали эту штуку – наследие богов, сундучок с их подарками. Но раз уж так получилось, она не собирается им делиться. Какая ей разница, что станет с человечеством? Ей плевать на человечество, и пусть мир катится в тартарары! Им с Ваней времени для счастья хватит, а если потом Конец Света – не важно! Ее это не касается. Она просто уйдет. Да, она не может воздействовать на инспектора и его подругу, но остальная команда – в полной ее власти. Зря в облаву послали тех самых людей, что столько дней наступали ей на пятки. Она их всех уже подцепила на свои крючки. Например, эту крашенную в медь охранницу…

Медведева улыбнулась сидящей в кресле девушке. Спросила ее мысленно: «Зачем ты пришла в тайную полицию, подруга? Романтика, высокие идеалы? Как же – санитары общества! Готова пожертвовать жизнью, и не только своей, ради торжества справедливости?» Вполне годится! Сейчас мы с тобой наведем здесь полную справедливость!

Она чуть подправила улыбку, сделала ее грустной и покорной. Спросила тихо:

– Можно узнать – меня расстреляют или как-то по-другому это сделают?

Медноволосая дернулась, сжалась, вцепилась в оружие так, что костяшки пальцев побелели. Но Ярослава продолжала говорить:

– Ты же, наверное, знаешь, – как это бывает? Если из бластера стреляют в человека, это больно, да? Куда вы обычно целитесь во время расстрела? Куда ты целишься?

Спрашивала и тут же выуживала ответы из эмоциональных всплесков медноволосой. Расстреливать той не приходилось ни разу. Во время боевых операций – да, она убивала врагов, но это иное, горячка боя совсем не то, что хладнокровный расстрел. Медноволосая испугалась, что ей придется «зачистить» эту женщину, о жизни которой она успела узнать слишком много, чтобы не видеть за безликим «объектом» человека. Она мало прослужила в тайной полиции, не успела полюбить эту работу – убивать. Хорошо!

– Когда меня будут расстреливать… ты можешь попросить, чтобы тебе это поручили? Понимаешь, когда я училась в школе, у меня была подруга, чем-то похожая на тебя… И мне будет не так страшно.

Охранница наконец-то решилась разлепить губы. Подписывая смертный приговор и себе, и всем остальным, кто был в доме:

– С чего ты решила, что тебя расстреляют? Никто не…

– Расстреляют! – уверенно кивнула головой Медведева. – Я стала свидетелем событий, весьма неприятных для некоторых уважаемых людей космофлота. Например, для человека, который вами сегодня командует. А со свидетелями не цере…

– Ярослава!

Вскрик был такой громкий и неожиданный, что Медведева дернулась всем телом. И грустная улыбка вмиг застыла, превращаясь в гримасу. Вскрик был больше чем неожиданным. Он был невозможным, немыслимым.

Она невольно обвела взглядом комнату. Естественно, здесь не было никого, кроме нее и рыжей охранницы. И уж тем более здесь не было…

– Ярослава!

Голос звучал не в ушах, – гораздо глубже, внутри ее сознания. Он доносился будто из бездны. Но она узнала его, не могла не узнать.

– Вероника? Ты где?

– Я не знаю! Здесь ничего нет, кроме темноты. Я просто чувствую твое присутствие!

Невозможное оборачивалось неизбежным. Еще один камешек лег на свое место, камешек, которого Медведева не искала и потому не ожидала увидеть. Но он был, самый главный камешек в мозаике. И картина оказалась совсем не той, что она мысленно дорисовала несколько часов назад. Как было бы все светло и красиво – «жить должны лишь те, кто любимы!». Но это оказалось только маленьким штришком, следствием, а не причиной. И ответ на вопрос «зачем?», на вопрос, который Медведева ни разу себе не задавала, выступил на первый план. Ответ стал очевиден. До головокружения, до тошноты, до страшной пустоты внутри – очевиден.

– Ярослава, почему я здесь?! Я не хочу быть здесь! – Крик из бездны небытия хлестал по щекам.

С чего они решили, что Вероника умерла? Погибла лишь оболочка, в которой она вернулась с Горгоны! Выполнила предназначенное и перестала существовать. Случайностей нет. Вообще ничего случайного не происходило с той самой секунды, когда она, Ярослава Медведева, выбрала из разложенного бортовым компьютером пасьянса параметры входа в локальное пространство Горгоны… Или все началось намного раньше? В тот миг, когда Ваня ни с того ни с сего споткнулся об ее шезлонг? Затем лишь, чтобы она его заметила, разглядела и решила любить? Чтобы она стала пилотом косморазведки? Чтобы именно она, родившаяся человеком, но столько сделавшая, чтобы перестать им быть, привела людей на Горгону? Чтобы оставалась на вахте и видела все происходящее? Чтобы смогла понять, пользуясь не логикой, но интуицией, это послание и…

Следующим актом должен стать вовсе не ее побег от ищеек СБК. И уж точно в ней не предусматривался их с Ваней маленький, ни от кого не зависящий рай. Счастливый конец для отдельно взятых людей в ней, кажется, вообще не предусматривался. Что значат судьбы людей, когда речь зашла о человечестве? Подарки богов не бывают добрыми или жестокими… потому что боги не дарят подарков!

– Ярослава, ты вытащишь меня отсюда? Ты мне поможешь?!