Реквием Земли (ЛП)

Волк что-то сделал, пока они были в пути. Ощущалось это так, словно он слился с Эйслин в одно целое. Это сделало перемещение легче, поэтому она не боролась с чувствами. Но это казалось настолько необычным, что у Эйслин перехватило дыхание. Как будто она видела двумя парами глаз, слышала двумя парами ушей, а ее обыкновенный мир обогатился тонкими волчьими чувствами. Эйслин считала, что путешествие будет скучным, но волк наполнил его неожиданными чудесами. Множество ароматов ударило ей в нос. Запах растений, диких лошадей и пчел, собирающих нектар. Аромат меда был настолько насыщенным, что, казалось, он покрывал язык Эйслин. Из ниоткуда послышался крик орла, вылетевшего на охоту, а за ним проследовал вой стаи голодных волков.

Когда они очутились на скалистом склоне, Эйслин пришлось несколько раз моргнуть, чтобы вернуть четкое зрение.

Виляя хвостом, рядом стоял Рун, он крутил головой и принюхивался к окружающим запахам.

— Я иду на охоту, — заявил волк он и прыгнул, уносясь прочь.

Эйслин очень хотела есть. Потянувшись к магии, — а вернее, попытавшись — она поняла, что слишком истощена для того, чтобы воспользоваться своими силами.

— Если вдруг мышь побежит прямо по моей ноге, и мне даже удастся ее поймать, то это можно будет считать чудом, — заворчала она.

«Перестань жалеть себя. Лучше поищи для нас воду», — вернулся Эйслин ментальный ответ волка.

«Дельная мысль».

Открыв чувства, она начала искать журчание воды. С использованием магии было бы гораздо проще, но можно было обойтись и без применения сил. Невада не была настолько засушливой, как это выглядело со стороны. Когда ее мать сошла с ума, Эйслин несколько недель кочевала от одной шахтерской лачуги к другой, пытаясь найти место, где могла бы спрятаться от горя. Тогда еще имелась возможность раздобыть бензин для автомобиля, поэтому было очень легко покинуть Солт-Лейк, а затем вернуться. Казалось, Тара так и не поверила в смерть Джейкоба. Она все время с ним разговаривала. Затем и вовсе перешла на гэльский язык, перестала мыться и почти отказалась от еды. Создавалось впечатление, что Эйслин для нее больше не существовала. И когда она вернулась после месяца скитаний по Неваде, Колорадо и Юте, то получила только недоуменный взгляд матери. Девушке показалось, что Тара даже не осознавала, что ее дочь отсутствовала.

«Вода», — отдернула себя Эйслин. Ключ бил за следующим холмом. Либо он, либо артезианская скважина. Надеясь, что волк сможет ее найти, Эйслин зашагала к источнику, спотыкаясь о камни, нагроможденные по всему району делювия⁵. Возможно, ей все же удастся воспользоваться магией для помощи в определении… нет, так не пойдет. Эйслин ушибла палец на ноге, выругалась и, сдавшись, воспользовалась усиленным зрением.

Сразу отыскав точное расположение источника. Он оказался совсем небольшим, струйка воды била прямо из-подо мха, покрывающего землю. Эйслин спустилась к гладким покрытыми водорослями камням и заметила Руна, идущего к ней навстречу. С его пасти свисали два жирных кролика.

Эйслин выкопала небольшую ямку возле ключа, чтобы в нее стекала вода, образуя маленькую лужу, и, покачнувшись, встала на ноги.

— Отлично! — воскликнула она. — Ужин.

Эйслин начала собирать полынь, укладывая ее между камнями. А когда набралась внушительная груда, мысленно ее подожгла. Огонь — это та магия, которую она узнала в первую очередь, потому как это было самое легкое. Эйслин подождала, пока пламя немного утихнет, чтобы начать готовить.

Взяв кроликов, она с недоумением взглянула на волка.

— Один из них твой.

— Я могу поймать больше.

— Нет, — настаивала она. — Съешь одного из них. А если они не утолят наш голод, тогда можешь продолжить охоту.

Волк схватил меньшего из двух кроликов и утащил его на несколько метров от девушки. До Эйслин донесся хруст ломающихся костей. Распотрошив кролика кинжалом, который всегда висел у нее на талии, девушка бросила внутренности в сторону Руна. Затем освежевала тушку, насадила мясо на толстую дубовую ветку и повесила ту над огнем. Не дожидаясь, когда мясо полностью прожарится, Эйслин начала есть, как только из него перестала капать кровь, и с наслаждением вздохнула, когда сочная плоть коснулась ее языка. Иногда Эйслин задумывалась, могла ли она прокормиться пустынными травами, которыми питаются кролики.

«Кто знает? Может и смогу».

К Эйслин медленно подкрался Рун, вся его морда была перепачкана кровью. Волк сунул нос в песчаную ямку, которую выкопала Эйслин, и, громко прихлебывая, начал пить. Затем подошел к небольшой куче костей кролика, оставленных девушкой, и стал с хрустом их поглощать.

«Ты хочешь еще?»

«Нет, я сыта. Нам нужно поспать. Сейчас мне не хватает магии, чтобы даже перенести отсюда енота, не говоря уже нас двоих».

Рун толкнул ее носом.

— Спи, человек. Я первым постою на страже.

Эйслин затолкала последний кусок кролика в рот и пережевала.