Религер. Последний довод

Ильин вел свой старенький универсал аккуратно, стараясь не выделяться из городского трафика. В салоне пахло дешевым освежителем — болтающейся на лобовом стекле «елочкой», и теплым воздухом из шумящей сквозь пластиковые заслонки печки. Жесткие сиденья не позволяли удобно развалиться, под ногами съежился протертый резиновый коврик.

Все это мало волновало Волкова, угрюмо сгорбившегося на заднем сиденье. Обхватив себя руками, он слушал голос товарища, который то и дело бросал на него взгляды в зеркало заднего вида.

— …Громыхнуло так, что обломки лимузина разметало по всей улице. Из машины, совершившей таран, выскочил человек, который чудом остался жив. Было зарегистрировано применение Дара — «феникса», — Ильин притормозил, пропустил пешехода. — Начальник охраны, ехавший в джипе сопровождения, подтвердил, что нападавший по всем приметам походил на тебя.

— Красиво, — качнул головой Егор. — Нападавшему, естественно, удалось скрыться?

— Естественно. А то с чего б тебя искали?

— Ну да, — Волков скорее размышлял вслух, уставившись в одну точку, чем беседовал. — А «фениксов» у нас в городе… Сколько?

— Было два, — не задумываясь, ответил Ильин. — На прошлой неделе Миллера нашли отравленным. Так что остался один — ты.

— Как удачно, — вновь кивнул одноглазый, зло оскалившись. — Как же все удачно у нее выходит.

— У кого?

— Да у кого, Рома! — не выдержал Егор, хлопнув ладонью по спинке кресла. — У Калины! Это все она, ее работа. Мы же знали, что она что-то замышляет. Знали же? Знали. Зря она, что ли, сталкивала лбами ордалиан и ислилитов, подмахивая то одним, то другим? Да еще и эти новые способности, невесть откуда взявшиеся Искры. Странный Дар самой Калины, которого у нее раньше не было. А теперь еще и эта подстава!

Ильин молчал, по его лицу нельзя было понять, что он думает по поводу сказанного. Впрочем, Волкову это было не очень важно, картинка в его голове начинала собираться сама собой.

— Она еще не все карты разыграла, — продолжил Егор, постукивая пальцем по ткани подголовника. — Сердцем чувствую, что-то грядет, Рома, что-то серьезное. К тому же, подозреваю я, как-то она связана с этими «борцами за чистые ряды» — очень уж в унисон они начали действовать, Калина и этот Андрей с группой палачей.

— Ты думаешь? — спросил информатор. — Насколько я понимаю, цели у них совсем противоположные.

— Ай, — отмахнулся религер. — Откуда мы знаем, какие цели у Калины? Это вполне в ее духе. Либо же, у нее есть сильный провидец, который сводит все будущие события и подгадывает удобный момент. Как тут, со смертью Миллера и, как следствие, обвинением в убийстве Захария единственного «феникса» в Городе — меня.

— Кстати, у мистириан нет провидца? — встрепенулся Ильин. — А то, может, я тебя тут катаю, а на нас уже выходят ваши гончие псы?

— Нету у нас провидца, — успокоил товарища Егор. — И Координатора толкового, судя по всему, тоже. Для того же покойного Сухнова не составило бы труда просчитать возможные варианты и перекрыть мне выходы из двора. У него сильный был Дар, толковый.

— А что эта ваша, Таня?

— Таня? — не сразу понял Волков. — А, Тая? Она еще зеленая. Кстати, я видел их с Ивановым, выходящих из «Острога», где Старшие заседали. Зачем-то она им понадобилась…

Ильин лишь пожал плечами, мол, даже не догадываюсь. Снял с панели плоскую коробку папирос, зубами вытащил овальный цилиндрик с торчащими обрезками табака. Волков подался вперед, угостился. Закурили, выдыхая тяжелый дым, заполнивший весь салон. Роман поспешно приоткрыл форточку.

— А знаешь, — сказал Ильин, — По поводу Сухнова… Склоняюсь я к мысли, что он сам с собой покончил.

— С чего ты так решил?

— Сам же сказал, что у него Дар координатора был сильный. Насколько я его помню, умный был мужик. Он, я так думаю, сопоставил какие-то факты, просчитал варианты развития ситуации. Оказалось, что будущее совсем безрадостное. Вот и полез в петлю.

— Не знаю, возможно, — неуверенно ответил Егор. — В среде религеров очень высок процент самоубийств. Сам понимаешь.

— Понимаю, — не стал спорить Роман.

Он свернул на стоянку крупного супермаркета, припарковался с краю. Двигатель глушить не стал, лишь убавил мощность печки.

Курили молча, разглядывая сквозь пыльное стекло спешащих на работу продавцов и грузчиков. Ветер трепал мокрые полотнища рекламных растяжек, влажно блестели пластиковые буквы на светло-коричневом фасаде.

Пара нищих проволокла с заднего двора черный пластиковый мешок с выпирающими бутылочными горлышками. Они проковыляли мимо бледного молодого человека в тонкой куртке, который в специально отведенной зоне распаковывал нехитрый скарб уличного проповедника. Нищие что-то крикнули ему, один из них длинно плюнул и они рассмеялись, ощерив гнилые зубы. Но их оппонент даже ухом не повел, расставляя ажурную конструкцию с брошюрами, упрятанными в целлофан.