Религиоведение [учебное пособие для студентов ВУЗов]

Проблема определения сути того, что представляет собой религия, была поставлена еще в античной философии, однако только в последние два века она стала широко обсуждаться. Действительно, есть ли нечто, что может объединять православие и сатанизм, молчаливую молитву и человеческое жертвоприношение, архаичную сказку и Евангелие? Будет ли выделенное сходство подлинной сутью или следствием поверхностности исследователя, неоправданно сводящего млекопитающее к сапожной щетке, ибо и то и другое «покрыто волосом»? Сложность и значимость этой проблемы требуют анализа самых общих методологических предпосылок, определяющих то или иное «видение» этого феномена.

Имеются сотни определений понятия «религия» (см. Приложение), в которых авторы стараются обобщить те или иные особенности специфического ряда явлений социальной действительности. Общее как некоторое сходство, тождественные элементы во всех этих явлениях одни отождествляют с верой в Бога, другие — с верой в сверхъестественное, третьи — со встречей личности и Сакрального, тогда как по признанию все более возрастающей группы исследователей, этого общего просто нет, имеются только группы более или менее сходно описываемых или измеряемых явлений, ибо, по мнению многих христиан, вера в Иисуса Христа по сути своей не тождественна вере в жизнетворные («волшебные») силы женьшеня, а таинство причастия не имеет ничего общего с поеданием тотема и т. п. Общее определение понятия «религия», как это трактуется в современной академической традиции, вообще может быть принято только как форма символизации действительности в определенной терминологии. Если в XIX веке эта терминология воспринималась как средство объективно-научного преодоления односторонности и предвзятой апологетичности конфессиональных самоописаний, то в XX веке наступает осознание конкретно-исторического характера самой научной терминологии как культурного феномена, стремящегося выразить (дать интерпретацию) системность наблюдаемых связей между некоторыми эмпирически данными явлениями. Сегодня стало очевидно, что данные термины выражают в свернутой форме теорию происхождения конкретных явлений, различно или даже полярно противоположно интерпретируемых различными науками и теологиями, причем эти различия воспринимаются не как недостаток, но как обогащающие познание моменты. Диалог носителей разных интерпретаций становится совершенно необходимым методологическим основанием для обретения целостной и системной картины действительности.

Нахождение терминов, способных наиболее адекватно выразить фундаментальные понятия, исчерпывающе характеризующие религию как определенные социальные явления, не может быть простым делом. Это определение фактически выражает определенные способы отнесения человеком себя к природе, обществу, культуре в целом, к европейской и мировой цивилизации. В самом широком плане все подходы к определению религии можно подразделить на «уникалистские» и «универсалистские». Первые исходят из того, что только их (лично-индивидуальное или коллективное) совершенно определенное понимание или Откровение, Традиция, Правда являются единственно подлинными и истинными, тогда как «иные» понимание и традиции — неподлинными, суеверными, ложными. Универсализм исходит из более научного и демократичного признания и убеждения, что нет объективных критериев для деления вероисповеданий на истинные и ложные, что только Бог решает, какая теология или философия ближе к Его Истине, что все конкретные представления и традиции являются только интерпретациями непознанного, таинственного и глубинно-бытийственного, что в этом смысле все они так или иначе содержат нечто общее, «универсальное», являясь только разными вариантами одного исследовательского проекта постижения оснований бытия человека в мире. Оба подхода присутствуют как в конфессиональной, так и в светский литературе, конфликт между которыми стимулирует внутриконфессиональный, межконфессиональный и надконфессиональный (светский) поиск языка, способного наиболее полно выразить эти проблемы.

В этой связи сегодня чрезвычайно важно обратиться к историческому опыту категоризации феномена религиозности в дефинициях термина «религия», который в современных международных правовых документах сознательно понимается в предельно широком значении. Так, в ходе слушания дела «Манусакис против Греции» (1996 год!, Европейский суд пришел к выводу, что государств не имеет права выносить решение относительно того, действительно ли что-то является религией иди нет, и недвусмысленно объявил, что политика, которая лежит в основе гарантий на свободу вероисповедания, обеспечиваемых конвенцией (Европейской конвенцией по правам человека), заключается в следующем: «гарантировать настоящий плюрализм вероисповеданий». Достаточным считается то, что организация верующих честно признает себя религией. Суд отметил, что свобода вероисповедания, гарантией которой является конвенция, исключает всякое право государства определять законность религиозных верований или способов выражения этих верований.