Религиозная память крестьянства в XX–XXI веках в селах Черноземья России

По словам Дейви, наиболее активную роль в сохранении и передаче религиозной памяти играют женщины и они «заметно отличаются от мужчин в своей религиозной чувствительности», также социолог утверждает, что женщины скорее поверят в Бога любви, утешения и прощения, чем в Бога власти, планирования и контроля. Дейви отмечает существенные гендерные различия в поддержании и передаче религиозной памяти на территории современной Европы, например, в том, что касается частной религиозной жизни: скажем, молитва подчеркивает заметную разница между мужчинами и женщинами. «Частная молитва… сохраняется и остается в значительной степени прерогативой женщин, объясняя это тем, что женщины берут на себя ответственность за воспитание последующего поколения, что подкрепляется большей религиозностью родителей (как мужчин, так и женщин) по сравнению с парами (женатыми или нет) без детей. Выводы Дейви заключаются в том, что важную роль в религиозной памяти играет воспитание, которое поощряет религиозные реакции, и семья становится важным местом для передачи религиозной памяти, тем более в ее традиционных формах (жена и мать, занятые полный рабочий день, – решающие фигуры. По мнению Дейви, вероятность успешной религиозной передачи наиболее высока, когда оба родителя активны в религиозных практиках. Однако ответственность за этот аспект воспитания в подавляющем большинстве случаев несут женщины (матери). Несмотря на общее снижение религиозной активности в каждом последующем поколении, ведущая роль женщин проявляется в каждом поколении. Женщины возвращаются в религиозные организации, когда становятся матерями, но в меньшем количестве, чем раньше. При этом пожилые люди (довоенные поколения) сохраняют приверженность к более традиционным формам религии. Мы можем разделить данные утверждения, которые получили свое подтверждение в эмпирических исследованиях православного населения крестьян Белгородской области, описанных далее. Интересно отметить, что Дейви тщательно рассматривает роль институциональных церквей в качестве важного элемента носительства и сохранения религиозной памяти, хотя отмечает, что регулярное посещение церкви почти исчезло в молодом поколении европейцев. Ее исследование также рассматривает растущую популярность священных мест в современной Европе – будь то традиционные святыни (например, Сантьяго в Северной Испании и Лурд в Пиренеях) или более поздние места паломничества (особенно лона на западном побережье Шотландии и Тайзе в Восточной Франции). При этом социолог говорит о взаимосвязи между туризмом и паломничеством и важностью эстетики (архитектуры, искусства и музыки) как носителя сакрального. Социолог отмечает, что современные европейские соборы можно считать «формой европейского музея», которые для религиозных групп являются воплощением и носителем памяти, в том числе религиозной.

По мнению Дейви, социологическая работа по музыке и искусству занимает центральное место в художественном интересе к религии. Религиозная память Европы поддерживается и передается через архитектуру, искусство, артефакты и музыку. Дейви выделяет два акцента: первый заключается в оценке экономического, социального и культурного контекстов, которые способны передать общественности не только культурные аспекты памяти, но и духовное наследие. Также ученый отмечает важное значение религиозных праздников для европейской нации, особенно ее молодого поколения. Религиозные праздники, по мнению исследователя, способны объединить значительное число молодых людей, по крайней мере, в краткосрочной перспективе.

Также социолог отмечает наличие межконфессиональных богослужений, в которых часто участвуют как светские, так и религиозные организации. Дейви обращает внимание на то, что все религиозные общины могут поддерживать друг друга, настаивая на серьезном отношении к их общим интересам. Но во многих других обстоятельствах их потребности несовместимы. Этот момент еще раз отражает центральное значение литургии в поддержании религиозной памяти любого рода[51]. Продолжая идеи Дюркгейма и Хальбвакса, Дейви считает религию формой коллективной памяти. По мнению социолога, ключевыми моментами для понимания в этом анализе являются (а) цепочка (chain), делающая отдельного верующего членом сообщества, которое объединяет прошлых, настоящих и будущих членов, и (б) традиция (или коллективная память), что становится основой существования этого сообщества. Эрвье-Леже идет дальше этого: она утверждает, что современные общества (и особенно современные европейские общества) не менее религиозны не потому, что они становятся все более рациональными, а потому, что все менее и менее способны сохранять память, которая лежит в основе их религиозного существования, и использует собственный термин «общества, страдающие амнезией»[52].