Читаем Религиозные практики в современной России полностью

13 О почитании святых и подвижников благочестия в русской церкви см.: Голубинский Е. История канонизации святых в русской церкви / Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Университетская типография, 1903. С. 41–42.

14Опатович С.И. Смоленское кладбище в Санкт-Петербурге в XVIII и XIX веках // Русская старина. 1873. Т. VIII. С. 194–195; Булгаковский Д.Г. Раба Божия Ксения или Юродивый Андрей Федорович. Погребена на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге. СПб.: Тип. В.В. Комарова, 1890.

15 Группы священников так называемой «обновленческой» церкви, заручившись поддержкой советской власти, узурпировали церковную власть, основали Высшее церковное управление. Арестованный в 1922 году патриарх Тихон объявил анафему Высшему церковному управлению и всем, имеющим с ним какое-либо общение (Русская православная церковь в советское время, 1917–1991: Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / Сост. Г. Штриккер. М.: Пропилеи, 1995. Т. 1. С. 199). Тем не менее обновленцами было проведено два поместных собора, в 1923 и 1925 годах; в 1923-м на соборе было объявлено, что Тихон лишается сана (Там же. С. 202), а патриаршая церковь была заклеймена как оплот реакции. После освобождения Тихона подъем обновленческого движения был приостановлен, а вскоре и советские органы лишили его своей поддержки.

16 Центральный государственный архив Санкт-Петербурга. Ф. 7384– On. 33. Д. 85. Л. 54–55, 56 об.; Оп. 33. Д. 85. Л. 332.

17Тарабукина А.В. Эсхатологические рассказы «церковных людей» // Антропология религиозности. СПб.: Наука, 1998 [Канун: Альманах. Вып. 4]. С. 487–488.

18 Урочище Забудущи представляет собой сочетание сельского кладбища и нескольких почитаемых объектов: колодец, купальня, могила старца, сосна (подробнее об этом см.: Штырков С. А. Забудущие родители // Живая старина. 2003. № 3. С. 21–25), почитаемое место «Марк Пустынник» включает могилу Марка Пустынника, подвижника благочестия XVIII века (Спутник паломника. М.: Трифонов Печенегский монастырь; Ковчег, 2002. С. 247), и два колодца.

19 О культе этих святых см. статью А. Панченко в настоящей книге. – Примеч. сост.

20 Сельская святыня Пещёрка представляет собой сочетание родника и речки, камня с «Божьим следом», а также «пещеру», куда, согласно преданию, скрылась ступившая на камень Богородица (Кормина Ж.В. Пещёрка // Живая старина. 2003. № 3. С. 25–28).

21Панченко А.А. Исследования в области народного православия…

22 Там же. С. 171–172.

23 Здесь и далее используются материалы, хранящиеся в архиве Европейского университета в Санкт-Петербурге, собранные в Боровическом, Мошенском, Хвойницком, Шимском районах Новгородской области с 2001 по 2004 год (сокращения: ЕУ – Европейский университет, Шимск – Шимский район Новгородской области, 03 – 2003 год, ПФ – Полевая фонограмма).

24Кормина Ж.В. Указ. соч. С. 26.

25Freeze G.L. Op. cit. P. 118.

26 Думается, что такое отношение обычных верующих к роли церкви сопоставимо с феноменом паломничества в советский период, которое описывает Э. Рослоф (RoslofE.E. Women on Pilgrimage to Holy Sites in Communist Moscow. Рукопись).

И обычные посетители в настоящее время, и паломники в советское уклонялись от посредничества церковной институции в почитании святынь. Рослоф отмечает, что паломничество женщин в советское время – это своего рода освобождение (release) как от атеистической культуры, так и от ортодоксального православного канона, который «отгораживает» женщин от контакта со святым пространством посредством церковного иконостаса. По его мнению, паломничество открывало возможность для прямого непосредственного переживания опыта контакта со святым.

Петр Чистяков

Почитание чудотворных икон в современном православии (Бронницкий список Иерусалимской иконы Богоматери)

Перейти на страницу:

Все книги серии Новые материалы и исследования по истории русской культуры

Русская литература и медицина: Тело, предписания, социальная практика
Русская литература и медицина: Тело, предписания, социальная практика

Сборник составлен по материалам международной конференции «Медицина и русская литература: эстетика, этика, тело» (9–11 октября 2003 г.), организованной отделением славистики Констанцского университета (Германия) и посвященной сосуществованию художественной литературы и медицины — роли литературной риторики в репрезентации медицинской тематики и влиянию медицины на риторические и текстуальные техники художественного творчества. В центре внимания авторов статей — репрезентация медицинского знания в русской литературе XVIII–XX веков, риторика и нарративные структуры медицинского дискурса; эстетические проблемы телесной девиантности и канона; коммуникативные модели и формы медико-литературной «терапии», тематизированной в хрестоматийных и нехрестоматийных текстах о взаимоотношениях врачей и «читающих» пациентов.

Александр А. Панченко , Виктор Куперман , Елена Смилянская , Наталья А. Фатеева , Татьяна Дашкова

Культурология / Литературоведение / Медицина / Образование и наука
Память о блокаде
Память о блокаде

Настоящее издание представляет результаты исследовательских проектов Центра устной истории Европейского университета в Санкт-Петербурге «Блокада в судьбах и памяти ленинградцев» и «Блокада Ленинграда в коллективной и индивидуальной памяти жителей города» (2001–2003), посвященных анализу образа ленинградской блокады в общественном сознании жителей Ленинграда послевоенной эпохи. Исследования индивидуальной и коллективной памяти о блокаде сопровождает публикация интервью с блокадниками и ленинградцами более молодого поколения, родители или близкие родственники которых находились в блокадном городе.

авторов Коллектив , Виктория Календарова , Влада Баранова , Илья Утехин , Николай Ломагин , Ольга Русинова

Биографии и Мемуары / Военная документалистика и аналитика / История / Проза / Военная проза / Военная документалистика / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное

Похожие книги