Реликт (СИ)

— Я могу подделать голос — но не смысл сказанного. Если бы твой прадед не сказал этих слов, то я не смог бы узнать, сколько лет твой прадед руководил семьей, сколько он убил, сколько в организации твой отец и сколько на его счету убийств. Твоего отца убил твой прадед, он взял его на операцию, как расходный материал. И он сам выбрал себе смерть, я укусил его после его многочисленных просьб. Все тебе понятно, сучка бешеная?

— Прибереги свои ответы для тех, кто будет тебя допрашивать — если будет. А я тебя не спрашивала!

— Одна из трех вещей, которые я ненавижу больше всего — это когда меня обвиняют в том, чего я не делал. Я хочу, чтобы ты поняла, что вломилась в дом и пыталась убить того, кто ни в чем перед тобой или твоими покойными родными не виноват.

В этот момент через выбитые окна донесся звук полицейских сирен.

— Ну предположим, я это поняла — и что дальше?!

— А дальше — вторая и третья вещи, которые я ненавижу больше всего — это когда меня пытаются убить и сгоняют с обжитого места.

С этими словами я молниеносным движением всадил ей нож в живот и разжал руку, которой удерживал ее за горло. Она, вцепившись руками в рукоять, сползла по стене на пол и принялась сучить ногами.

— А еще ты слишком много знаешь, увы.

Что ж, пора бежать. Я еще как-то смог бы объяснить все, но теперь мертвая дочь и внучка убитых мафиози однозначно свяжет меня с трупом дона Луиджи, а его смерть от паралича, вызванного токсином моего симбионта — зацепка, которая заставит экспертов детально меня исследовать. В свете этого тайник в подвале с кучей нелегального оружия — уже так, фигня.

Впрочем, я всегда забочусь о том, чтобы иметь возможность сбежать налегке.

Я выбегаю через черный ход во двор, оттуда до озера — двадцать метров.

И тут слева и справа в ночной темноте появляются такие же темные фигуры, чуть подсвеченные разгорающимся пожаром.

— Стоять! Замри!! — кажется, этот крик несется к мне со всех сторон.

Я начинаю кричать «Спасите! Помогите!», просто чтобы сбить нападающих с толку, но нутром чую, что это не поможет: это не полиция, потому что полиция только на подходе. И на мафию тоже не похожи: они бы просто начали стрелять.

И да, они начинают стрелять, но не из огнестрельного оружия. Я слышу характерные щелчки арбалетов и перекатываюсь, когда арбалетные болты пролетают надо мною.

Что, блджад? Арбалеты? В последний раз в меня стреляли из арбалета лет так семьсот назад, а вот в двадцать первом веке это уже немного странно. В самом деле, ну не охотники же это на вампиров? Не было никогда в истории никаких охотников на вампиров, откуда им взяться здесь и сейчас?!

Я успеваю выполнить противоснайперский зигзаг, добегаю до причала и бросаюсь в воду.

Все, ушел, если только у них нет наготове водолазов.

Дом на берегу озера — ключевая деталь в плане побега. Озеро глубокое, я плыву вдоль самого дна, надо мною шесть метров воды: это спасает даже от гранат, потому что запал горит три с половиной секунды, а дальний бросок с берега — это около трех секунд полета. За секунду или меньше граната не успеет утонуть больше, чем на метр-полтора. Таким образом, четыре метра воды надежно защищают меня от осколков, а мощность взрывчатки, которой тридцать-сорок граммов, обеспечит только болезненный гидроудар по ушам, но лопнувшие перепонки — фигня, и не такое залечивал.

Так, вот веревка — я нахожу ее на ощупь, она там, где и должна быть. Она приведет меня к контейнеру, в котором лежат очки, фонарик, кислородный баллончик и мое сокровище — смеситель от итальянского диверсантского акваланга. Благодаря ему я не буду создавать при дыхании пузыри воздуха и преследователи не поймут, что я спокойно себе уплыл. Выберусь на берег я только в километре отсюда, на другом берегу, поросшем камышом, и скроюсь. Там меня давно ждет тайник с одеждой, документами и деньгами.

Вот и контейнер. Я нахожу его на ощупь, открываю…

Черт, внутри не то, что должно быть!

Открываю глаза и вижу, что вместо полиэтиленовых пакетов со спасительным имуществом в нем лежит стеклянная коробка, внутри которой металлическая пластина, на которой светящейся краской написано одно слово.

«Сдавайся».

И, сука, смайлик в конце.

Пробуждение

Что ж, обложили так обложили. У них было время обследовать окрестности, они догадались, что дом не случайно на самом берегу, и нашли мой схрон на случай побега.

И теперь у меня заканчивается воздух, так что не уйти мне под водой. Что еще хуже — сейчас они стоят на берегу и ждут, а у меня нет другого выхода, кроме как всплыть, и, что совсем плохо, выносливость на исходе.

Что ж, я знал, что когда-нибудь этот момент наступит. Все, что имеет начало, будет иметь и конец, и рано или поздно стремительно умнеющие овцы в один прекрасный день найдут последнего волка в овечьей шкуре. Мой вид давным-давно проиграл борьбу за выживание, настало и мое время уйти в прошлое.

Но я, конечно же, не уйду без боя. Просто потому, что таковы законы природы, ничего личного.