Реликт. Скрытая Надежда (СИ)

— Макс Карташ, — кивнул я гостье, оценив ее выбор спутников. Никто в Шраме, в трезвом уме и твердой памяти, не стал бы ссориться со старшиной туземных сталкеров, единственных, в здешних краях, добытчиков осколков былого великолепия. С некоторых пор Тармак занял еще и пост выборного вождя всего Шрама. Так что эта делегация была более чем представительной.

Кстати, заявиться в одиночку без «опекуна» к мужчине, бойцу и владельцу практически целого космического корабля, для женщины, девушки, было не то чтоб неприлично, вообще — немыслимо!

— Они искали того, кто взялся бы их доставить наверх, — продолжил бродяга. И это тоже была дань приличиям в туземной их интерпретации. Нанимателя и наемника должен сводить кто-то, равно уважаемый и тем и этим. — Далеко. Без твоего челнока туда не добраться.

Оставалось только кивнуть. Передвигаться по выжженной поверхности планеты то еще приключение. А если цель похода дальше сотни километров, то это еще и смертельно опасное предприятие.

— С орбиты обнаружены останки потерпевшего крушение акбаррского фрегата, Макс, — не проговорила, а именно что пропела сестра Селена. — Есть основания полагать, что там еще есть выжившие.

Молчу и улыбаюсь. Смотрю в глаза цвета полированного ореха. Тону в этой теплой коричневой глубине, и наслаждаюсь этим. Лучше уж так, чем признаться в желании пристрелить недобитых имперцев.

— Боир Тармак весьма высокого мнения о вас, как о пилоте и о человеке. Еще он упоминал, что в вашем челноке установлена медкапсула. Ее наличие могло бы здорово увеличить сумму оплаты ваших услуг, — отвлекала меня от купания в зеркалах души девушка. — Необычная комплектация. Но от человека сумевшего посадить шахтерскую баржу в Шрам, можно ожидать и не такого… Мать Земля! Что это?!

Тяжелой, низкой облачностью эту планету не удивить. Наполненная остатками пыли и сажи атмосфера вообще пропускала мало света местного солнца. Быть может, и существовали в этом безумном мире технологии по очистке — что-то вроде восстанавливающего терраформирования, да только местным жителям они все равно были недоступны.

Теперь же над нами повисла совсем уже свинцово-черная туча. Там далеко, тысячи лет назад и в другом мире, на Земле, я назвал бы ее грозовой. Здесь же и сейчас, она, прямо скажем, выглядела просто зловеще.

А потом в пыль Скрытой Надежды упали первые капли. Первые капли первого за сотню лет дождя.

Одна капля, десять, сто, миллион… Ливень обрушил настоящую стену воды, отделил нас, надежно укрытых от небесного светопреставления бронированной тушей Стервы.На миг показалось, будто бы весь остальной мир исчез, пропал в этом чуть ли не библейском потопе. И только мы — я, девушка, несколько тревожно вертящих головами сталкеров — последние люди на планете…

Впечатление еще больше усилилось, когда сестра Селена доверчиво взяла меня за руку, как-то особенно трогательно, беззащитно, прижавшись грудью к плечу. Господи, да я уже жалел, что там, где-то за спиной, был еще кто-то. И еще очень хотелось, чтоб дождь не кончался. Ну, хотя бы еще полчаса.

— Это удивительное место, — каким-то волшебным, и невероятно подходящим моменту голосом выговорила девушка. — Удивительная планета. И теперь и прежде, до того, как император Хизар приказал все здесь сжечь. Я смотрела записи…

— Сейчас это грустное место, сестра, — я не хотел спорить. Просто — поделиться ощущениями. — Мир, возникший на осколках былого. Словно чахлый росток, пробившийся через… трещину в дорожном покрытии.

Жаль, в их языке нет слова «асфальт». Так образ был бы более ярким.

— Да-да, — обрадовалась пришелица в снежно-белом скафандре. — Именно так. Росток! Но ты ошибаешься, наемник, если думаешь, что он чахлый. Поверь мне, звездный скиталец. Я видела сотни миров, и нигде, кроме этого места, люди разных народов не живут настолько… сообща. Понимаешь? Здесь не имеет значения — кто ты. Хакдарец или имперец, умматар или окси. Они все вместе.

— У них нет другого выбора, — дернул я плечом. И чуточку крепче сжал узкую хрупкую ладошку, чтоб она не подумала ее вытащить из моей. — Иначе им здесь не выжить. Этот мир совсем не ласков со своими жителями.

— Пусть так, — я не видел, просто почувствовал, что она кивнула. — Пусть так. Но, заметь! Они почти не используют в разговоре слова языков своих народов. Почти чистый интер, и ничего более. Мне кажется, одно это уже о многом говорит.

— Например? — мне хотелось обернуться, взглянуть в ее глаза. Хотя бы уже за тем, чтоб лучше ее понимать. Хотя, кого я обманываю?! Хотелось получить законный повод ими любоваться.

— Например, это значит, что туземцам не важно, кем ты был там, во внешнем мире. Природа, стихия, образ жизни вычеркнули из их культуры расовые признаки в одежде, в обычаях. Теперь это что-то новое, общее… Всеобщее! Маленький анклав человечества, способный стать образцом того, что мы можем жить в мире. Все вместе. Не делая различия на народы.